Я, мои мужья и их мамы (СИ)

Тряхнув головой, Чарльз слегка скривился и присел рядом со мной, притягивая меня в свои объятия. Вообще странно, что он смог немного успокоится. После того, как мужчина увидел меня с Александром вместе, да еще с Молнией, Ангелом и Питером, казалось, что он съел что-то не то, и у него началось несварение. Ходил, бубнил что-то и фыркал себе под нос, смотря на меня исподтишка. Детский сад — штаны на лямках.

Джон, конечно, пусть и старался делать вид, что все нормально, но я же не дура, прекрасно понимаю, что он не менее расстроен. По идее же, радоваться нужно, а у мужчин траур! Может, это дух соперничества в них взыграл? А ведь сами говорили, что для них мое мнение в приоритете. Неужели для красивого слова сказали это?

Впрочем, какая разница? Я пока сама не разобралась, что не так и что я чувствую. Хотя, такими темпами, боюсь, все еще больше запутается. Александр, конечно же, видный мужчина, но у меня лицо не треснет от такого количества мужчин рядом?

— Ты сегодня задумчивая, — протянул Джон, кажется, снова пытаясь «прощупать» почву.

— Просто скажи, что хочешь сказать, и давайте поднимемся в комнату. Я устала.

— Почему ты согласилась поехать куда-то с Александром? — впившись в меня цепким взглядом, поинтересовался Джон. — Или он сразу сказал тебе, что нашел Молнию и Ангела?

— Если сказал, тогда почему ты не предупредила нас? — подключился к этому… допросу Чарльз.

— Не сказал, — качнула я головой. — Он попросил ему довериться. Один раз. Я решила, что ничего плохого не случится.

— Довериться… — задумчиво пробормотал Джон и хмыкнул, начиная постукивать пальцами по кофейному столику. — Что ж, мы все равно не смогли бы помочь. Ангел бы не подпустил меня к Молнии и Питеру.

На несколько секунд в гостиной буквально нависла тревожная тишина. Или это мне было тревожно? Что-то было в поведении мужчин такого, что сразу становилось понятно — это не конец. Им есть что сказать, и пока они этого не сделают, в комнату мы не поднимемся. Впрочем, тревожило меня не это, а сам разговор. Интуиция подсказывала, что все будет сложно, а все вопросы до этого — своего рода разогрев перед главным «блюдом».

— Я устала, — быстро подскочила я на ноги, нервно поглядывая на лестницу. — Пора отдыхать.

— Ты жалеешь?

— Что? — уточнила я оторопело, реально подозревая, что мне послышалось. — О чем ты?

— Давай поговорим начистоту, — устало выдохнул Джон. — Александр тебе нравится. Не стоит этого отрицать.

— Кажется, я этого и не отрицала, — холодно парировала я. — Только не пойму, откуда такая реакция? Повода усомниться в моих словах я, кажется, не давала. Впрочем, насколько я помню, кто-то клятвенно уверял меня, что примет любой мой выбор, — в конце концов, взорвалась я, чувствуя себя просто ужасно.

Еще вчера все было хорошо! Да что там, сегодня утром было все хорошо! Но стоило мне вернуться домой с Александром, и случился какой-то апокалипсис. Откуда эти упреки? Или мужчины считают меня какой-то вертихвосткой, как и их мамы? Думают, что у меня чешется в одном месте и мне недостаточно двоих мужей?

Кажется, я сейчас взорвусь! Что вообще происходит?

— Мы примем любой твой выбор, — нежно улыбнулся мне Чарльз. — Но так же мы хотим, чтобы ты честно говорила нам все.

— То есть, теперь я вру вам? — вместо того, чтобы успокоится, еще больше разозлилась я. — И когда интересно я вам врала?

— Врала, конечно, громко сказано, — не переставая улыбаться, проворковал Чарльз. — Но ведь недоговаривала.

— Да о чем ты, в конце концов?

— Александр признался тебе в чувствах, — спокойно проговорил Джон.

— Да. И что с этого? Мы это уже обсуждали.

— Знаешь, что мне нравится в тебе больше всего? — вскинул вопросительно брови мужчина, и я протяжно выдохнула, покачав головой. — Ты всегда была откровенной. Ты говорила нам о своих страхах открыто, без утайки, тем самым разрешая нам тебе помочь, быть рядом.

— Я не понимаю, — устало выдохнула я, прикрыв глаза.

Зачем нужны были эти нервные качели? Чего мужчины хотели добиться?

— Просто подумай сегодня о том, что ты действительно чувствуешь. Мы поспим в гостевых комнатах. И Адель… — внимательно посмотрев на меня, выдохнул Джон, — мы больше не будем об этом говорить.

Оставшись одной в гостиной, я закрыла лицо руками, хрипло дыша. Сердце в груди стучало, словно заведенное. Вот не удивлюсь, если в этом замешана проницательная Молния! Джон точно виделся с ней сегодня, пусть и не мог подойти близко. Впрочем, это не имеет значения. Кажется, мне дают шанс разобраться в своих чувствах раз и навсегда. Второго такого шанса не будет.

Я должна хорошо подумать…

Промаявшись почти всю ночь, думая о своей тяжелой судьбе, утром я была максимально уставшей. Конечно, я старалась понять, что чувствую и что дальше делать. Даже пыталась применить один из методов, который когда-то читала, представляя, что больше никогда не увижу Александра.