Я - начальник, ты - дурак

Если судить по кинофильмам о жизни военных, то контакты между рядовыми и генералами возникают довольно часто. В действительности лейтенанты и капитаны, даже майоры не так уж часто встречаются со своими высшими командирами. У каждого из стоящих на разных ступенях служебной лестницы начальников свой круг дел, свои обязанности и заботы. И направлены они чаще всего параллельно — сверху вниз, почти не пересекаясь. Потому легко понять командира взвода, которому ни с того ни с сего в присутствии командующего войсками разгневанный полковник (а это ведь по крайней мере командир полка, если не дивизии!) бросил серьезные упреки. Возникала мысль: что если в самом деле, проявляя старание, не жалея сил, он, лейтенант, переборщил и тем самым сломал, испортил мудрый оперативно-тактический замысел, выношенный самим командующим — генералом с наибольшим количеством больших звезд на погонах? Пожалуй, хочешь не хочешь, а слабость от такой мысли под коленками возникает.

— Погодите, полковник, — сказал командующий. — Ваша точка зрения нам известна. Почему же не послушать лейтенанта? У него ведь свой замысел был. Как, товарищ лейтенант, был?

— Так точно, — отрубил лейтенант решительно. — Был!

— И какой?

— Я должен был задержать авангард противника, а еще лучше — заставить его развернуться.

Почувствовав уверенность, лейтенант уже наступательно спросил:

— Мог я их задержать? С тремя танками на десять, на двадцать минут?

— Почему мог? — улыбаясь, спросил командующий. — Думаю, уже задержал. С такой-то позицией!

— Вот и весь замысел. А через пять минут, — лейтенант посмотрел на часы, — нет, уже через три, батальон ударит во фланг…

— Допустим, батальон ударит. Но как вы здесь оказались так быстро? Или с ночи в засаде?

— Всего за полчаса до вашего прибытия заняли позицию.

— Заранее присмотрели?

— Никак нет! Командир батальона дал точку на карте. Остальное я выбирал сам.

— Как же вы сюда так быстро добрались? — спросил из-за плеча Командующего полковник. — По расчету это сделать трудно.

— Комбат нас тоже предупреждал, что трудно. Но приказал сделать. У Александра Васильевича девиз: упредил — победил.

— Александр Васильевич — это Суворов? — спросил иронически полковник.

— Никак нет, — ответил лейтенант. — Это наш комбат. Подполковник Поддавашкин.

— Опять Поддавашкин! — сокрушенно воскликнул полковник и сморщился, будто ощутил острую зубную боль.

— Вы свободны, лейтенант, — сказал командующий, не скрывая улыбки. — Начато хорошо, так и держите! И никогда не старайтесь угадать желание начальства. Делайте свои дела по обстановке. Ясно?

— Так точно! — веселым голосом отчеканил лейтенант. — Разрешите идти?

Придерживая рукой планшетку (а делал он это точно так же, как и его комбат), он побежал вниз к своим танкам.

— Разверните авангард Девятнадцатой, — приказал командующий. — В реальных условиях лейтенант сделал бы это без нашего вмешательства.

Лицо полковника помрачнело. Зато у командующего настроение явно поднялось. Он видел — бой вышел из рамок игры и развивается по реальным законам войны, когда даже в условиях равенства сил превосходство получает тот, кто действует энергичнее, самостоятельнее, смелее.

Учения прошли хорошо. Действия сторон изобиловали неожиданными решениями и ходами. Подразделения показали высокую слаженность, командиры — самостоятельность. Даже полковник постепенно успокоился, понимая, что главное — цель учений — достигнуто.

С полигона я возвращался с командующим.

— Посмотри, — сказал он мне в машине и протянул листок плотной бумаги. — Кадровики дали справку.

На листке теснились слова, отпечатанные на машинке:

«Поддавашкин Александр Васильевич. Год рождения 1919-й. Белорус. Из рабочих. Окончил Полтавское танковое училище. Отличился в боях под Берлином. В городке Бернау его рота, действуя дерзко и стремительно, разгромила опорный пункт противника. Уничтожено три дзота, сорок фаустметателей, около 140 фашистов. В боях за Потсдам рота разгромила минометную батарею, подавила более тридцати пулеметных точек, 8 дзотов, уничтожила около 300 солдат и офицеров противника. Звание „Герой Советского Союза“ присвоено в мае 1945-го».

— Все понял? — спросил командующий.

— Что именно?

— А то, какими становятся командиры, когда постоянно помнят, что у них в фамилии два «д»?

— Поддавашкин-то мне понравился, — сказал я. — А вот полковник — не очень…

Командующий усмехнулся.

— И зря, — сказал он. — У полковника фамилия короткая, в четыре буквы. И «д» в ней нет. Однако он свое мнение имеет и не боится его высказывать. Вот так.

* * *