Я начинаю путь...

Кроме «живодеров», под удар попали «асоциальщики» — те кому правозащитники вменяли «пропаганду асоциального поведения». Это создатели мультов типа «Маши и Медведя» из моего мира. Но мало было правозащитников, так проснулись еще и кинокритики. Как они раньше не замечали творимых вокруг них безобразий — ума не приложу. Зато проснувшись, они враз превратились в Зорких Соколов и дружно каркая, накинулись на добычу. Критиков больше интересовала расплодившаяся без их чуткого присмотра безвкусица. Бедных авторов и целые творческие коллективы начали щедро поливать цистернами помоев. Защитники прав и хорошего вкуса так увлеклись своим любимым делом, что незаметно для себя перешли с наших недображелателей на людей к этому непричастных. Но как выяснилось, процесс этот все-таки не вышел из-под контроля властей. Жертвы террора пытались жаловаться Якуповой и даже самой Ксении Александровне. В ответ те разводили руками и говорили: «Голубчик, я бы рада вам помочь, но это не в моих силах. Вы должны понимать, что мы не всемогущи. Есть обстоятельства с которыми даже мы вынуждены считаться». Что это за обстоятельство, заинтересованные лица узнали весьма быстро. Кто-то их даже просветил о том, как называется это обстоятельство. Потрясенные до глубины души люди, соблюдая необходимые меры предосторожности, делились друг с другом этой новостью, шепотом произнося на ушко собеседнику ужасное слово, состоящее из трех букв. Те в свою очередь делились ценной информацией со своими знакомыми. Спустя неделю, вся культурная общественность столицы прекрасно знала, кто и как их избавит от страшных гонений. И потянулись виновные и непричастные в логово темных сил, которое раньше они напрасно игнорировали. Этим логовом был конечно же салон Алексеевой, притаившийся до поры до времени в ужасных трущобах напротив знаменитой тюрьмы. Бедная Татьяна Сергеевна была не в курсе гулявших по столице сплетен и сильно удивилась потоку паломников, желавших засвидетельствовать ей свое почтение. Зато опытная и осведомленная о последних слухах Бонифация Ипатьевна, своего не упустила. Команды «В очередь, сукины дети!» она не подавала, но повела себя так, что «деточки» сами построились. Обладая достаточным актерским талантом, она успешно играла перед этой публикой роль «серой кардинальши» при Алексеевой. Именно она определяла размер суммы, которой должен загладить свою вину кающийся. Что интересно, после этого от пострадавшего отставали и критики и правозащитники. Меня это убедило в том, что Якупова с самого начала держала эту ситуацию под контролем и вовремя отдавала нужные команды. Помимо виновных, потянулись и непричастные. Каяться им было не в чем. Они просто жаждали получить дельный совет, чтобы в будущем не попасть впросак. Серушко и тут подсуетилась, сообщая доверительным тоном о том, какая нынче погода на дворе.

Позже, она мне созналась, что будучи убежденным либералом и атеисткой не верит ни во что, даже в ГТО. Последнее она считала нелепой выдумкой темных масс. Тем не менее, деньги она с «темных масс» брала не стесняясь и даже хотела поделиться ими с кем положено — с Алексеевой. Та по-прежнему пребывала в счастливом неведении о собственной значимости и от денег отказалась.

— Значит Маша, они все мои по праву. Ты не думай, если Алексеева будет нуждаться в деньгах, я буду первая, кто ее выручит. Если конечно вы меня не опередите.

— Я понимаю, что нищета ей теперь не грозит, но зачем вы это все затеяли?

— Затеяла не я, а те дураки, которых мы и наказали на деньги. А если серьезно, то я на это пошла ради вас. Я прекрасно понимаю, что весь этот проект начался с тебя и Алексеевой…

— Если не считать интереса властей.

— Этот интерес нужно уметь вызвать. На кого попало, власти не смотрят. Вы это сумели сделать. Благодаря вам я участвую в интереснейшем проекте, а не снимаю дебильные короткометражки. С вами я могу себя показать. Это дорого стоит. Поэтому, если нужно, я без колебаний сыграю роль любимой секретарши дьявола…А деньги… Эту публику только через кошелек и нужно наказывать.