Я начинаю путь...

Если принца Эдуарда волновали проблемы большевизма, то более знатную персону в Романове-на-Мурмане привлекли иные проблемы. Более знатная — это Кирилл Кириллович Романов, генерал-адмирал флота российского, первый командующий и бессменный шеф Ледового Флота. Если в Британии, символом гордости был Хоум-Флит, то русские моряки по праву гордились своим Ледовым Флотом. Образованный сто лет назад, он сперва именовался Северная Ледовая флотилия. Первой заботой этой флотилии была борьба с норвежскими и британскими браконьерами. Но не только этими заботами жила флотилия. Нужда в установлении регулярного морского сообщения вдоль побережья океана, дала толчок к развитию этого скромного по значению военно-морского образования. И тут немалую роль сыграл визит тогда еще официального наследника престола, великого князя Кирилла. Совершивший ознакомительное путешествие на императорской яхте «Светлана» наследник, до конца дней своих заболел Полярным Севером. Заболел настолько, что отказался от прав наследования в пользу Полярного Наместничества. Сие наместничество, включившее в себя обширные безлюдные пространства Севера Евразии и покрытые льдом океанское пространство, мало кого привлекало из власть предержащих. Лежащие втуне богатства, о которых было известно только то, что они есть, не вызвали желания у большинства властителей увеличивать на их добыче свой личный достаток. То, что бывший наследник решился потянуть на себе тяготы и заботы освоения Заполярья, ни протестов, ни поддержки не вызвало. «Чем бы дитя не тешилось».

Шло время и начали появляться первые результаты. Не самое престижное место службы, вдруг оказалось желанным для многих. Вот только попасть сюда служить стало необычайно трудно. Тут не помогали обычные в таких случаях связи. С одной стороны, выросший из маленькой флотилии монстр, всегда нуждался в кадрах. Причем не только моряках. Но даже и отличному моряку не всегда был открыт путь на палубу кораблей Ледового флота. Пока флот развивался, в нем сложились собственные кланы. И неважно, военный ты моряк или партикулярный. Здесь смотрят не на связи при дворе или Морском министерстве. Здесь главное — иметь родню, служившую в Ледовом флоте. Или особую одержимость в деле, благодаря которой тебя согласятся считать основателем новой династии покорителей Заполярья. Касалось это не только моряков. Полярная авиация, возникшая одновременно с флотом, тоже кастовое учреждение. Но и береговые и наземные службы не чужды кастовости. И флотские научные учреждения вкупе с конструкторскими бюро. А уж про местную разведку и говорить нечего. Она конечно флотская, но ни один разведчик Балтфлота, черноморец или тихоокеанец не мог похвастаться тем, что ему довелось служить под знаком Неясыти. И будь ты лучшим из лучших, но ты чужак и этим все сказано. Дело было не только в снобизме. Слишком разные интересы и сфера деятельности разделяли профессионалов внутри флотского ведомства.

Морское министерство давно с раздражением смотрело на это удельное княжество, но ничего не могло тут поделать. Пока Ледовый флот находился под покровительством столь важной особы, Российский Императорский флот был бессилен что либо изменить. А облизываться тут было на что. Свой собственный, не подконтрольный министру бюджет. Свои программы развития и даже своя сфера влияния. По мере развития, Ледовый флот не только подмял под себя всю Арктику, но и зацепился за Антарктиду. Оставалось только надеяться на то, что смерть генерал-адмирала изменит баланс сил и влияния на самом «верху». Вот только проклятущий сатрап не думал умирать, прожив более ста лет, он оставался бодр, силен и в ясном разуме. И интереса к любимому делу он не потерял.

Как раз сейчас он внимательно выслушивал приватный доклад главы «Неясыти» о делах весьма для него интересных: о нашумевшем романе Мэри Майрон и Энн Джулиан.

— Таким образом, ваше императорское высочество, удалось примерно определить место, где происходили приключения мальчика-волка.

Капитан первого ранга Елисеев, делавший развернутый доклад царственному долгожителю, мог гордиться работой своих подчиненных. Кто другой может быть и поверил бы заключениям профессоров из Академии Наук, но только не глава «Неясытей».То, что млеющие перед заграницей академики давно разучились делать правильные выводы из предоставленных им фактов, ему известно было давно. Вот только господа хорошие, у флота есть собственная наука! И наши ученые, это не переставшие ловить мышей столичные сибариты. Это одержимые юноши, зрелые мужчины и неугомонные старики, которые ради любимой им науки не страшатся садиться за рычаги вездеходов, опускаться на предельные глубины в батискафах или совершать прыжки с парашютом к черту на кулички. И жены их подстать мужьям своим, истинные подруги настоящих мужчин. И умеют они не только проводить камеральную обработку предоставленных им материалов экспедиций. Если нужно, они пройдут там, где человек только теоретически способен пройти. И с мозгами у них полный порядок.