Я – наложница для Прайма (СИ)

– Ну а что "не начинай", дорогая? – всплескивает руками мать, уже не скрывая своих истинных чувств, – Может это ты бы лучше закончила? Сколько уже времени прошло, а ты всё чахнешь по извергу этому бездушному!

– Он не бездушный, – бормочу в ответ, но мать не слышит.

– Вон Кристину какую привезли, и та уже почти оправилась. Будто и не было ничего. А ты? – её лицо, испещренное ранними морщинами, искажено тревогой, – Вроде и нормальная была. И сейчас нормальная. Только будто сломал он в тебе что-то. Навсегда. Но так ведь нельзя, Ри! Дальше же жить как-то надо! Ты красивая, не глупая, молодая. Деньги теперь есть. Живи да радуйся. А ты только ночами в подушку воешь. Думаешь, я не слышу?

Я, краснея, отворачиваюсь и начинаю с остервенением чистить противень. Неужели правда слышно? Чёрт.

– Всю душу нам с отцом своим воем вымотала, – продолжает причитать мать.

– Я могу съехать, раз не нравится, – кидаю ей через плечо зло.

– Да что ты такое говоришь, дочка!

Теплые руки неожиданно обвивают мою напряженную спину, заставляя судорожно всхлипнуть.

– Я счастья тебе хочу, – ласково вдруг говорит мама, окончательно выбивая меня из колеи. В носу начинает неприятно щипать.

– Счастья...Ну присмотрись ты хотя бы к другим. Не обязательно же по большой любви, раз уж так... А там детки пойдут, так и совсем забудешь.

– Не могу я... Не могу, – сиплю в ответ, – Прости.

– А кому твоя верность эта лебединая нужна? – опять вспыхивает мать. Отступает на шаг и заглядывает мне в глаза.

– Думаешь, прайму твоему, а? Да он поди уже и имя забыл твоё за полгода-то. Не с голоду же помер. Уж давно другую пользует. Сама подумай! А ты чахнешь из-за чудовища какого-то треклятого! – её ноздри гневно раздуваются, а с губ слетают самые страшные мои мысли.

Ревность, съедающая меня изнутри, до тла выжигающая внутренности. Он не может так долго быть один. Просто не может. Я знаю, что мать права. Часто моргаю, стряхивая непрошенные слёзы, щёки огнём полыхают. И всё-таки я не могу вслух согласиться с ней. Просто не могу!

– А может и может! – выпаливаю ей в лицо, – И он не чудовище. Не смей, слышишь? Не смей так говорить!

– Это ты из-за него будешь на меня голос повышать? – восклицает мать, – Ещё скажи, что я не правду говорю. Что не плевать ему на тебя! Что ж он не едет за тобой, а? Хоть бы раз появился.

– Обещал потому что, – глухо отвечаю. Бессилие накатывает волной, смывая гнев. Что ругаться? Бесполезно. Всё бесполезно, – Обещал в покое оставить. Вот и оставил.

– Сама-то веришь в это? – скептически вздёргивает бровь мать.

– Верю, – огрызаюсь в ответ.

Хотя на самом деле нет. Не верю я. Что значат какие-то обещания, когда так плохо. И не забыть никак. И не живешь, а только в памяти плутаешь.

– Ну так сама что ж не едешь, если веришь? Что тут киснешь, а? Ты ж вроде ничего такого не обещала. Беги тогда к своему ненаглядному, – в её голосе слышится неприкрытая издевка, а меня как током прошивает. Словно она разрешила мне то, чего я сама себе разрешить не могла.

– Вот и побегу, – с жаром бросаю ей в лицо, – Завтра же побегу! Ясно?

– Что ж до завтра тянуть? Шаттлы до мегаполиса ночью отходят...Сейчас ...Эй, Ри... Я пошутила...Я...

Она растерянно хлопает глазами, смотря, как я срываю с себя передник и вылетаю с кухни. Нет у меня сил ждать до завтра. Она права.

***

Сомнения настигают меня только, когда шаттл до мегаполиса отрывается от земли. Что я делаю, боже? Душу в клочья рвёт от неуверенности. И страха. Страха пересечь три галактики, стремясь к нему, и встретиться с безучастным скучающим взглядом сияющих глаз.

Что я скажу? Мимо проходила? По Вилае? Бред. И ведь Дез наверно даже спокойно примет меня обратно. А почему нет, раз сама пришла? Не обратно же отправлять… Как он говорил? Хорошая айли – ценный товар... А уж когда этот товар сам мнётся на твоём пороге… Обхватываю себя руками в попытке унять нервную дрожь. Страшно встретиться с его равнодушием, страшно. Но не страшнее, чем жить вот так. Воспоминаниями. Я увижу, всё пойму, и меня отпустит. Как больной зуб вырвать, не дающий спать ночами. Ноющий без конца.

Устремляю рассеянный взгляд в иллюминатор. Ночное небо поражает близостью звезд, навевает мысли о вечном, дарит смирение. И даже капельку надежды. А вдруг он ждёт? Ну вдруг? Гоню от себя подобные мысли усилием воли. Ведь если нет, то от обманутых надежд будет только больнее. Гоню, но все равно не могу об этом не думать. Робко, с опаской. Словно дыша над белым одуванчиком и боясь его сломать, развеять по ветру.

Пара часов, и я буду в мегаполисе. Шаттл приземлится как раз в межгалактическом аэропорту. Останется только купить билет на Вилаю. Там троё суток перелёта. И всё. Каких-то троё суток. Не верится. Я ждала этого полгода. А сейчас всего-то семьдесят-восемдесят часов кажутся мне вечностью. Одеваю предложенные сотрудницей шаттла наушники, включаю музыку на полную и погружаюсь в состояние, близкое к трансу. Ничего не изменить. Только дождаться осталось.