Я написала детектив

— Я никогда не училась с Тоней Арьевой. А что она спрашивала?

— Как твои дела, чем занимаешься, с кем живешь. Взяла твой номер телефона. Очень хотела с тобой встретиться.

— Не сомневаюсь. Вероятно, наболтала, что мы якобы вместе сидели за одной партой в пятом классе. Только не было у нас никакой Тони Арьевой или другой.

— Я не знаю. Такая милая девушка, очень вежливая.

— И очень лживая.

— Ты, вероятно, не помнишь, — предположила тетя Лера.

— Не помню, с кем училась десять лет в школе? Интересное предположение.

— А кто же она?

— Этого я не знаю.

Что-то происходит…

Что-то происходит помимо меня. Не я влияю на события. Они влияют на меня. У кого находится мой паспорт и каким образом его собираются использовать? Кто звонит по телефону и молчит в трубку? Кто следит за мной?

Вопросы, вопросы…

А тут еще какая-то аферистка приходит ко мне домой и представляется школьной подругой. Мне везде мерещатся рыжие девицы. Я сама слежу за одной из них и упускаю. А та девушка, может, не имеет никакого отношения ко всему этому. Просто не посчастливилось ей попасться мне на глаза. Но тогда почему она так внезапно исчезла, просто растаяла?

Злая на всех, а больше всего на себя, я позвонила Анфиладе Львовне. Никто по-прежнему не ответил. У Говоруна также полнейшее отсутствие жизни. Куда все запропастились? Что за заговор молчания?

Когда зазвонил телефон, я вздрогнула. Нервная система за время отпуска у тебя расшаталась, Наташа, лечиться пора.

Если опять молчать намерены, я вам все выскажу! Так и знайте.

Я схватила трубку и прокричала:

— Алло!

— Привет, Наташка, чего так орешь?

— Толик, привет, как дела?

— О том же хотел спросить. Жутко по тебе скучаю, не сплю.

— Неужели?

— Все думаю о нашем романе.

— Думай о нем поменьше.

Жизнерадостное настроение Толика сейчас никак не соответствовало моему. Я решила успокоиться: он же ни в чем не виноват…. Очень даже виноват — я забыла.

— Как следствие продвигается?

— Как вы могли так со мной поступить? — накинулась я на него. — Особенно ты! Пригласил в гости, а кончилось чем?

— Чем? Ты сама сказала, что в отпуске, — принялся оправдываться он, — заняться нечем. Мы помогли заполнить твой досуг.

— Вот уж спасибо за вашу заботу. Медвежья услуга.

— Ну расскажи что-нибудь.

— Не расскажу, я на тебя обиделась.

— Намекни, — упрашивал он.

— Почему никто не влез в эту авантюру, а меня втолкнули? Я вас просила?

— Потому что мы ленивые, нам с Говоруном спорить лень.

— Я больше вас ленивая.

— Наташка, ты героическая женщина, раз решилась на этот мужественный поступок, а мы трусы. Нам проще игнорировать Говоруна, чем вступать в перепалку.

— Я пять лет совместной учебы терпеливо и невозмутимо сносила его разглагольствования, а за прошедшие годы разучилась. Короче, я на вас ужасно зла. Считала вас друзьями, а вы устроили мне такую подлянку.

— Мы хорошие, Наталья, ты же знаешь, любим тебя.

— Что-то ваша любовь настораживает. От нее мне одни неприятности. Жила я себе тихо, никого не трогала. Лучше бы вы меня не любили.

— Не можем. Мы несовершенны. А кто совершенен!

— Почему от вашего несовершенства страдать непременно мне?

— Страдать не надо. Рассматривай это как возможность повеселиться, сменить род деятельности. Ты уверяла — работа надоела, скучно. Тут такой крутой поворот в жизни.

— Слишком крутой. Я с таким виражом могу не справиться.

— Мы для тебя старались, а ты предъявляешь претензии. Такая неблагодарность! Ладно, расскажи, чем занимаешься-то.

— Международным терроризмом, — зловредно произнесла я.

— Да ну!..

— Шпионы, похищение чертежей новейшего оружия, разборки между мафией. Двенадцать убийств. Обхохочешься.

— Издеваешься?

— Только это и делаю.

— Ничего из тебя не вытянешь.

— Узнаешь когда и все. Договорились же: через месяц.

— Не вредничай. Я к тебе со всей душой. Хотел помощь предложить. Эх, Наталья! Не любишь ты меня.

— Не люблю.

Толик засмеялся:

— Откровенность твоя просто убивает. Ну скажи, что там тебе Говорун подбросил? Жалко, что ли? Будь человеком!

— Подбросил свою тетю.

— У него есть тетя?! Вот бы не подумал. Какие родственники могут быть у Говоруна? У него и мамы-то никогда не было. Какая-нибудь безумная старушенция?

— Наоборот, очень милая…

— Ну и дела! Говорун оказался нормальным человеком, родственников имеет! Я считал, он произошел прямо от питекантропа.

— Не исключено. Родственницей он только прикрывается.

— Конспирируется, гад. Так что там с этой ископаемой древностью?

— Украли у нее две картины. Теперь ищу их.

— Уже нашла?

— Ты сразу много от меня хочешь. Прошло несколько дней.

— Говорун и ограбил старуху, точно. Это факт. Голову даю на отсечение.

— Голову побереги, вдруг пригодится. Эту версию я уже отрабатывала.

— Ну и как?

— Не пройдет. Улик маловато.

— Сфабрикуй. Учить тебя, что ли?

— Не умею. Я честный человек.

— «Честный человек»! — передразнил Толик. Еще издевается! — Как маленькая. Так кого подозреваешь?

— Есть несколько кандидатур. Дело движется с переменным успехом.

— Наташка, мы на тебя надеемся. Все за тебя, сама понимаешь.

— Ставки, что ли, делаете?