Я нарисую для тебя любовь (СИ)

Максим и сам не мог объяснить почему. Наверное, соскучился. Тоска по Родине, как у большинства русских эмигрантов, догнала его. А потом он вошел в кабинет и увидел её. Первым желанием было растрепать её волосы и долго целовать эти напряженно сжатые прекрасные губы. Понимая, что сделать этого не может, он молчал и наблюдал за этим странным созданием, появившимся в его жизни. Максим невольно вспомнил одного художника-портретиста, рядом с которым однажды рисовал на улице.

- Почему вы пишете портреты? Это же скучно, - художник Кравцов никогда не был портретистом и не собирался начинать. Ему не нравились люди, он не любил вглядываться в их черты и, тем более, переносить на бумагу.

- Это прекрасно. Вы просто не нашли свою модель. Однажды, как и многие до вас, вы встретите человека, каждую черточку которого захотите запечатлеть на бумаге. Вот тогда и поговорим о скуке.

Макс не поверил, посмеялся и ушел. Теперь же встретил её. Женщину, которую хотелось рисовать постоянно. Каждое выражение лица он мечтал перенести на бумагу, запомнить навсегда. Художник никогда не видел никого настолько совершенного.

А потом он разозлился, потому что вид не соответствовал содержанию, не было гармонии. Это казалось кощунством. Крыша неслась вдаль с невероятной скоростью. В итоге пришлось извиняться, срываться к испуганной Марине ночью и послушно замереть в дверях, когда она сказала «нет». Скрипеть зубами от злости, когда появился её «партнер», и даже попробовать такие отношения. Хуже с ним ничего в жизни еще не случалось, последствием стал полный провал с вдохновением, два дня даже кисти из рук падали.

Но стоило подумать о Марине, как те же руки чесались от желания рисовать. Он готов был сделать все, что угодно, лишь бы она согласилась. Пытался понять ее нелюбовь к цветам, докопаться до сути этого странного создания. Та ночь в магазине. Она несла какую-то чушь про документы, он делал вид, что верил. Хотя уже знал, что они оба попали в сети, из которых не смогут вырваться. Это лишь вопрос времени.

Тогда же он понял, что Марина боится не только ночных кошмаров, но и своих чувств. Только поэтому не стал целовать её в тот вечер, все еще каким-то чудом держался. Зато попросил о портрете - не думал, что согласится.

Это было счастье в чистом виде. Опьяняющее хуже самого крепкого вина с того самого момента, как она вошла в его мастерскую. Сначала он, и правда, хотел написать её обнаженной, но выдержки не хватило. Голова плыла от одного лишь осознания, что она медленно снимает с себя одежду за ширмой. Более жестоким испытанием для него стала болезнь.

В ту секунду, когда Марина потеряла сознание и упала на пол, его мир перевернулся. Сразу отлетели в сторону все условности, все запреты. Одна мимолетная мысль, что с ней может случиться что-то плохое, приводила в ужас. Нет, теперь только под присмотром.

Фотографии поставили все на свои места, но не изменили ничего. Она была его, только это имело значение. А Павел поможет разобраться с остальным, он был лучшим в службе безопасности отца.

Улыбаясь, как полный идиот, он с трудом втиснулся в лифт: едва не разбил бутылку вина о железную створку. Слава богу, ехал один до самого верха. В голове крутилась та самая песня, под которую они танцевали в магазине и на празднике. Поставил мысленно галочку – скачать и включить вечером.

В холле было темно.

- Черт, опять лампочка перегорела, - чуть слышно выругался Макс, прежде чем его с силой толкнули вперед и впечатали лицом в стену. Пакеты упали на пол, жалобно звякнула и разбилась бутылка с вином.

В затылок уперлось что-то твердое. Ему было знакомо это чувство, когда вплотную к голове приставлено дуло пистолета. Недаром жил около года в районе Gare de Nord в Париже. Вот только одно но, на этот раз откупиться деньгами и мобильником не получится.

- Ну, здравствуй, благородный рыцарь Максим Кравцов, - прохрипел за спиной странно знакомый голос.

Глава 13. В шаге от истины

Марина смеялась. Горько. Звонко. Потому что не могла иначе. Это невозможно, такая ирония судьбы, высшая форма нелепости. Как в дешевом боевике, в центре заброшенного склада сидит заложник с окровавленным лицом, люди Павла предусмотрительно привязали его к стулу. Марине пришлось наклониться, чтобы взглянуть в окруженные синяками и чуть заплывшие глаза, мужчину она давно узнала.

- Как? Как ты мог продать меня второй раз? Ты, действительно, гений продаж, Денис, - ее голос был низким, придавленным горечью. Дважды. Если бы на его теле осталось чуть больше живого места, Марина с удовольствием ударила его. Била бы долго, с чувством и невероятным ощущением счастья. Но живого места не было, пришлось лишь сжать кулаки в бессильной злобе.

- Мне нужны были деньги… - прохрипел тот и сплюнул кровь. Жалости от нее эта пародия на человека точно не дождется, что ж он ей не продал эффектное хоум-видео? А что? Она бы заплатила. Сначала за видео, а потом киллеру, который всадил бы пулю в его лоб за следующим поворотом.