Я научу тебя любить

Мучения продолжались несколько часов. Кори пришлось съесть много деликатесов, но для нее они все не имели вкуса. Необходимость болтать со всеми, стоять рядом с Максом, держащим ее за талию, танцевать под музыку маленького оркестрика в саду утомила ее. Ни она, ни Макс не говорили о том, что произошло между ними. Он сохранял свое обычное хладнокровие, а она понимала, что должна постоянно соответствовать ему, иначе умрет от стыда. Это было ужасно, невыносимо, но все-таки Кори справилась.

В три часа утра гости, наконец, разъехались. Прекрасные дамы в нарядах от Гуччи, Версаче и Армани, почти такие же свежие и румяные, как были в начале вечера. Все мужчины были похожи друг на друга – богатые, лощеные, уверенные.

Кори была измучена душевно и физически. Ей казалось, что она заснет стоя. Когда осталось не более десяти или двенадцати человек и оркестр начал собираться, Макс велел принести кофе и круассаны в столовую.

– Если все в порядке, то я поднимусь к себе. – Кори встретила Макса в просторном холле, где он отдавал последние инструкции поставщикам. – Был трудный день.

– Хорошо. – Он медленно кивнул. Она окаменела, когда он наклонился вперед и слегка коснулся ее губ своими, прошептав: – Нам надо поговорить, вы знаете это. Но сейчас это не очень важно.

Она неважна. Кори кивнула, отвернувшись. Вдруг один из официантов подскочил и быстро заговорил по-французски. Макс прекрасно знал язык, и она несколько мгновений наблюдала, как он разговаривает с официантом.

Кори поднялась на несколько ступенек, надеясь, что ей хватит сил доползти до своей комнаты, когда услышала, как мягкий голос произнес ее имя. Но это был не Макс.

Она повернулась и увидела стоящего внизу у лестницы Фрэнка. Несколько раз за сегодняшний вечер она уже беседовала со старинным приятелем Макса, и он ей очень понравился. Фрэнк был не только веселый и очень остроумный, но и добрый, а доброта, как она успела заметить, не являлась отличительной чертой большинства собравшихся.

Фрэнк дошел даже до того, что объяснял ей, что его жена небезопасна для самой себя; «потерянное дитя», так называл он Адриан, которое никто не понимает. Кори ничего ему не сказала, но отнеслась к этому скептически. Адриан не казалась неуверенной в себе, но Кори приняла его объяснения, кивнув головой. И они принялись обсуждать все подряд – от музыки до мифологии, которая была его хобби. Они обсудили все и всех, кроме Макса.

– Кори? – Фрэнк поднялся к ней, и она увидела, что он чем-то озабочен. – Могу я попросить вас побыть со мной некоторое время? Это не будет самонадеянностью с моей стороны? – спросил он смущенно.

– Самонадеянностью? – Девушка взглянула на него, и его бархатно-карие глаза напомнили ей глаза ее отца.

– Я просто подумал… – Он глубоко вздохнул и быстро произнес: – Это касается Макса. Могу я осмелиться спросить: у вас с ним близкие отношения?

Первым ее порывом было уклониться от ответа, мягко дав ему понять, что его это не касается. Но Кори поняла, что Фрэнку понадобилось время, чтобы собраться с мужеством и задать этот вопрос. Поэтому после длинной паузы, когда ее уставший ум пытался сообразить, как лучше ответить на этот непростой вопрос, она спросила:

– У вас, должно быть, есть серьезные причины, чтобы задавать этот вопрос, Фрэнк?

– Я друг Макса, и я его очень хорошо знаю, – спокойно ответил Фрэнк. – Но вы – самый прекрасный человек, которого я встретил за долгое время, и я не хочу, чтобы вам было больно, Кори. Я не собираюсь вас предостерегать. Вы будете страдать с Максом. Это не его вина, но он никогда не бывает удовлетворен надолго; сначала ему становится скучно, потом… Обычно он выбирает женщин, которые знают правила игры, но почему-то… почему-то мне кажется, что вы их не знаете.

– Все в порядке, Фрэнк. – Лицо его стало пунцовым, и она почувствовала к нему искреннюю жалость, несмотря на свои собственные переживания. – Все совсем не так, как вам представляется.

– Он очень жесткий, Кори. – Фрэнку, очевидно, пришлось заставить себя сказать это. – Он, может быть, и унаследовал многое от отца, но «Хантер оперейшнз» была создана в том виде, в котором сейчас существует, его трудом. Он безжалостен, когда это необходимо.

– Фрэнк, я уже говорила вам, что я только его секретарь, – спокойно вымолвила Кори. – Кстати, я уже подала сегодня прошение об отставке, поэтому, теперь, я даже уже и не секретарь.

– Вы уходите? – В его голосе послышалось явное облегчение, и Кори поняла, что ее не может раздражать его вмешательство.

– Ему нужна вторая Джилиан, – с болью сказала она.

– Я знаю, что ему нужно. – Фрэнк долго смотрел на нее понимающими глазами. – Но он слишком большой дурак, чтобы это разглядеть, или слишком упрям, чтобы уступить.

Кори улыбнулась. Не сделай она этого, она бы заплакала. Неожиданное замечание Фрэнка задело ее больше, чем он мог бы предположить. Кори подошла к нему и нежно поцеловала в щеку со словами:

– Спасибо, Фрэнк. Я не уверена, что мы с вами когда-нибудь встретимся вновь, но Максу повезло, что у него такие друзья.