Я назову её — Земля

— Правильно. Но мы, дэвы, не выбирали свою роль. Это законы мироздания нам её диктуют. Мы обязаны создавать жизнь и просто не можем иначе. Ещё мы обязаны хранить равновесие и соблюдать главное право разумных — свободу воли. Вот и все простые правила, которые мы должны соблюдать.

— Пап, а тебе никогда не хотелось наплевать на эти законы? Не хотелось как-то помочь разумным? Пусть даже против их воли. Хотя бы даже заставить поступать правильно, если уж эти разумные настолько неразумны и до них самих не доходит.

— Ты даже не представляешь себе, сколько раз я этого хотел. Но законы вселенной не нами придуманы. И если их нарушить, тем самым нарушится и без того хрупкое равновесие. Это тут же откроет ворота хаосу. Хотя признаю, часто, очень часто, хочется помочь, оградить от ошибок, спасти их от них самих. Но мы имеем право спасать их только от природных и внешних угроз. Опасных метеоритов, астероидов, инопланетного вторжения. Незаметно им что-то подсказывать. Посылать знаки. Но выбирать свою дорогу и идти по ней должны они сами, это их непреложное право. Спасать их от того, что они творят сами с собой и своей планетой, а значит, от них самих... Этого мы не можем. Не можем помочь, если нас об этом не просят. Но они не просят.

— Почему? Что в этом сложного?

— Представляешь, они в нас даже не верят. Стоит им научиться строить всякие машины, летать, почувствовать самостоятельность и силу, они перестают верить в наше существование. Они не понимают, что своим неверием обрывают связь с нами и не дают нам возможности помочь им.

И приходится смотреть, как те, кого ты создавал с такой любовью, радовался их успехам, надеялся, что когда-нибудь они станут как мы... Своими руками уничтожают собственный прекрасный мир и убивают сами себя. А затем постепенно или мгновенно вымирают, в зависимости от выбранного ими самими способа.

Старый дэв замолчал. Яр смотрел на своего отца так, будто видел впервые. Он и вправду впервые видел его таким. Всегда сильный, уверенный в себе, незыблемый, как космос, отец был сейчас совсем не таким.

«А ведь он очень стар. Он видел за свою долгую жизнь столько, что мне даже представить страшно. Видеть своими глазами расцвет и гибель тысяч миров...», — подумал про себя Яр. А вслух тихо произнёс:

— Пап, мне кажется, я теперь понимаю, почему многие старые дэвы добровольно возносятся. Вечно тащить на себе такой груз не под силу никому.

— Ты меня понял, сын.

Оба замолчали, глядя на никогда не меняющийся пейзаж. Но юноша чувствовал, что разговор ещё не окончен, и терпеливо ждал. Свар снова заговорил:

— Ты знаешь, что в твоей системе было ещё две планеты, населённые разумными существами?

— Какие? Я всё осмотрел. Следы разумных нашёл только на красной.

— На красной планете был цветущий рай. И тогда она была ещё не красной. Планету покрывали леса, океаны, реки с чистейшей водой. Буйство растительной и животной жизни. Почва была плодородной и давала обильные урожаи. А воздух был чистым и свежим. И при том мягкий климат почти по всей поверхности. Это был чудесный уголок. Я любил там отдыхать и наслаждаться природой и очень гордился этим своим созданием, ведь это был настоящий шедевр. Природа давала жителям планеты всё, что им было нужно. Аборигены были счастливы многие поколения. Но потом они научились строить машины. Их цивилизация стала развиваться по технологическому пути. Я не говорю, что это плохо, нет, наши предки тоже строили машины. Но наши предки никогда не брали от природы больше, чем она может дать. Мы смогли обуздать свою жадность. А они нет, не смогли, не остановились. Они жадно и бесконтрольно использовали ресурсы. Даже воду и воздух. И однажды потеряли всё. Они выпили свой мир досуха. Их планета умерла, и её Искра вознеслась. А жители ещё несколько столетий боролись за жизнь. Строили какие-то бункеры, пытались выращивать хилые растения в бесплодной и отравленной почве. Но это было уже бесполезно, они были обречены. И медленно вымерли.

— Почему мы их не спасли? Мы же могли.

— Да, я мог помочь им. Мы могли. Но мы не имели права. Я мог за одно мгновение вернуть им воду, кислород, сделать почву снова плодородной.

Свар тяжело вздохнул.

— И от них не требовалось ничего, кроме... простой просьбы. Им нужно было только поверить в нас и попросить о помощи. Не нужны никакие обряды, молитвы или жертвы. Только мысленная просьба о помощи. Только искренняя просьба. Крик сердца. И я мгновенно всё исправил бы. Но они снова не попросили. Разумные забыли о нас. Хотя я множество раз являлся их пророкам, учёным, правителям. Объяснял самым просвещённым из них, что нужно сделать, чтобы выжить. Но пророков объявляли лжецами. Ученых — сумасшедшими. А правители просто боялись, что потеряют власть, и молчали. И вот они сделали свой выбор. А во вселенной нет ничего более священного, чем право выбора.

Яр слушал отца, затаив дыхание, и ловил каждое слово. Тот помолчал, вспоминая, и продолжил: