Я не ангел

— Уехала. Дом пустой, я точно знаю. Но машину Жигульской я тоже ни с чьей не перепутаю. И выехала она только что из потемкинского двора. Ты точно нигде не прокололся?

— Но-но, не забывайся! Ты с кем разговариваешь?

— Извини. Я тебе позвонил, чтобы информацию передать. И сказать, что, скорее всего, адвокат знает, где Потемкина, и видится с ней, потому и пропуск у нее был. А уж что с этим делать теперь, не моя забота. Фотографии будут завтра, сегодня не успею уже.

— А ты постарайся сегодня, мне они нужны. Сделаешь — звони.

В машине я вынула из кармана конверт и внимательно его изучила. Штемпеля не было, и это означало, что письмо не пришло по почте — его принесли и положили в ящик. И сделать это мог только тот, у кого есть доступ в поселок. В конверте обнаружился сложенный гармошкой лист бумаги с отпечатанным текстом. Прочитав его несколько раз, я не нашла ничего подозрительного: стандартный текст с предложением о выкупе доли акций. Не было никаких инициалов или фамилии — только размашистая подпись, показавшаяся мне смутно знакомой, но точно не дядиной. И — название фирмы. «Калимера». Но кто подписал письмо? Директор? Юрист? Кто?

Письмо не внесло ясности, только добавило вопросов. Понятно одно: те, кто занимается этим делом, люди осторожные и следов не оставляют. Фирма кипрская, банк тоже. Никаких фамилий. Даже зацепиться не за что. Ничего интересного эта поездка мне не дала.

Спрятав конверт в карман, я огорченно вздохнула.

— Ты не хочешь к бабушке заехать? — вдруг спросил Светик.

— Нет, не хочу. Я пока не готова смотреть на нее.

— Варя, нельзя так! Она — практически единственный родной тебе человек.

— Что не помешало ей… — начала я, но потом передумала: какой смысл повторять все то, что я уже сказала вчера? Ничего не изменится. — Светик, я просто не хочу. Может, когда-нибудь позже.

— Жаль, — вздохнул он, — а я надеялся взять у нее тот клавир…

— Ну так заезжай и возьми, — пожала я плечами, — а я посижу в машине.

— Я мигом, — пообещал Светик, поворачивая в сторону Патриарших.

Подождав, пока он скроется в подъезде, я вынула сигарету, открыла окно и закурила. И вдруг мне показалось, что из соседнего с бабушкиным подъезда вышел Кирилл. Но, пока я шарила в бардачке в поисках очков, в которых водила машину, человек, похожий на Мельникова, скрылся за углом дома. Очки я, разумеется, не нашла — они остались в «Смарте», а без них нет смысла даже пытаться разглядеть что-то на таком расстоянии. Моя близорукость часто становилась преградой в разного рода мелочах.

— Нет, это не может быть Мельников, — пробормотала я. — Что ему делать на Патриках?

И тут же я вспомнила, что где-то здесь жил его бывший одногруппник Семен Смальцов, с которым Кирилл в юности дружил. Напрягая память, я старалась вспомнить, не в бабушкином ли доме это было, но никак не могла. И тогда решила просто позвонить Аннушке — та в свое время крутила с Сеней роман и дома у него бывала неоднократно.

Аннушка ответила вялым голосом, и я насторожилась:

— Ты в порядке?

— В полном… голова болит ужасно. Представляешь, мой кот вернулся вчера!

В последнее время своих мужчин Аннушка именовала строго «котами», и я не всегда сразу понимала, о ком речь: об очередном ухажере или о реальном коте Батоне, которого Аннушка обожала.

— А он уходил? — осторожно поинтересовалась я, чем мгновенно навлекла на себя гнев Вяземской:

— Ты вообще меня слушаешь?! Он меня перед Новым годом бросил, а вчера приперся! С женой в загранке поругался, прыгнул в самолет — и ко мне.

— И ты впустила?

— А как ты думаешь? И не смей меня осуждать!

— И в мыслях не было, — заверила я. — Слушай, Ань, а ты случайно не помнишь, Сеня Смальцов не на Патриках жил?

— Смальцов? — удивилась она. — Ты чего, Варька? Он сосед твоей бабули. А с чего интерес? Он, по-моему, совсем на дно опустился, пьет и не работает нигде. Я его как-то на улице встретила — жуть…

— Понятно… значит, я ошиблась, — пробормотала я и быстро попрощалась, чтобы Аннушка не продолжила задавать вопросы.

Нет, тогда это точно не мог быть Мельников: с чего бы ему общаться с опустившимся Сенькой? Удивительно, что тот квартиру не прогулял до сих пор! Или просто мать жива?

Из подъезда показался Светик с пакетом под мышкой. Лицо довольное, как у кота… сегодня меня ждет вечер фортепианной музыки. Ничего, это даже приятно — мне нравилось, когда муж садился за рояль.

— Еле ушел, — сообщил Светик, садясь в машину. — У нее там такой пирог с луком и яйцами — я чуть в обморок не упал от запаха.

— Ну так остался бы.

— Не говори глупости, как я остался бы? Поедем домой.