Я не аристократ

Я наклонился и слегка обалдел, увидев своё отражение в лужице.

То есть как раз не своё. Парень, глядящий на меня из воды, был помоложе и, пожалуй, посимпатичнее. Волосы чуть светлей, да и прическа другая. Отдалённое сходство, конечно, имелось, но возраст?..

Я потрогал себя за подбородок, гладкий, напрочь лишённый даже намёка на щетину. Чтобы убедиться, что это именно моё отражение, скорчил рожу и потряс головой:

– Что за херня?

Борода у меня, значит, ещё не растёт? Это сколько же мне? Семнадцать? Двадцать? Или в двадцать уже росла жиденькая?

Ничего себе я попал: нахожусь неизвестно где, помолодел лет на десять и наполовину превратился в ящерицу.

И что теперь делать? Где я? Зачем они это со мною сделали?

Подёргал ошейник и выругался. Ясен пень, самому не разобраться. Надо найти человека, который объяснит, что тут вообще происходит. Должны же здесь быть хоть какие-то нормальные люди?

Я ладошкой зачерпнул воду из лужи, сам ручеёк был слишком мелок и ополоснул лицо. Хорошо-то как…

Вторую пригоршню вылил на шею. Ну хоть кровь смыл. А то вылезу из под моста – людоед людоедом.

Обтёрся рукавом, огляделся – всё ещё никого.

Я в два прыжка выбрался из овражка и перебазировался в придорожные кусты.

Отсюда хорошо была видна вся улица, а сам я оставался невидимым, и можно было выбрать, к кому обратиться за разъяснениями и помощью.

Девушку надо выбрать, девушки безопаснее. Или старушку. Старушки – вообще самые добрые.

Сидел я долго.

Мимо прошли: бородатый толстый тип с румяной тёткой в цветастой юбке, расфуфыренный юнец при шпаге, хмурый мужик с тесаком на поясе.

Я ждал.

Потом из соседнего дома вышла брюнетка – босая, в рубахе чуть ниже колена и переднике. Худенькая, мелкая – такая меня не скрутит.

Украшений нет – значит, совсем небогатая. Это хорошо, от девушки, которая и сама бедствует, скорее дождёшься сочувствия.

Правда, я не очень хорошо представлял, что сказать, чтобы меня не сочли сумасшедшим: «Помогите? Подайте на хлебушек?»

Дал ей немного отойти, чтобы не напугать внезапным появлением, полюбовался на стройные ножки и, не вылезая из куста, окликнул:

– Добрая девушка, прошу, помоги мне!

Она вздрогнула, огляделась и, удостоверившись, что никого больше рядом нет, спросила:

– Чего тебе, парень? Я замужем! Вот мужа сейчас позову!

– Я тебя не обижу! Я заблудился! – пришлось высунуться из-за кустов.

Девушка остановилась. С опаской подошла ближе и, конечно, заметила ошейник.

– Так ты раб? Убежал от хозяина?

– Нет, – я вцепился в проклятую полосу металла на шее. – Думаю, нет. Не знаю, память потерял. Но я не отсюда, это точно. У себя в городе я был не последним человеком – самый что ни на есть средний класс. Мебель собирал. Потом, помню, по голове ударили, так что в глазах помутилось, а очнулся здесь. Скажи, милая девушка, где я?

– Бедняга! – девушка улыбнулась. – Наверное, ты голоден?

До сих пор я даже не думал о еде, но от этого вопроса у меня так заурчало в животе, что я, не смея сразу просить слишком многого, просто кивнул.

– На улице нельзя говорить, кто-то может увидеть, – предупредила девушка. – Гляди, вот там – некрашеная калитка. Я пойду, а ты, чуть погодя – за мной. Дверь в дом оставлю открытой. Во дворе не торчи, сразу заходи.

Девушка убежала, а я снова забился под куст.

Только собрался вылазить – по улице затопали сапоги стражников.

Переждал. А когда стражники исчезли за поворотом, быстрым «деловым» шагом пошёл к гостеприимному дому.

Подумал, что праздно разгуливать по улицам рабам не положено, бегущий может привлечь ненужное внимание, а так – вроде спешит себе бедняга по какому-то поручению.

За покосившейся калиткой меня ждала унылая хибара. Дверь, как и было договорено, оказалась открытой. Одним шагом перемахнув крохотные сени, я оказался в бедной комнате: земляной пол, самодельная деревянная мебель, освещение тусклое – только от распахнутого окна.

Девушка сидела на лавке возле пустого стола.

– Расскажи, куда я попал, милая девушка? – спросил с порога. – Что это за город? Какой сейчас год?

– Поешь сначала, – брюнетка кивнула на стол.

Я обалдел. Это когда она успела накрыть?

На деревянном столе меня уже ждал кувшин с каким-то питьём, кусок хлеба и каша в щербатой миске. Ну, на разносолы я и не рассчитывал.

– Спасибо, хозяйка! – от души поблагодарил я девушку и уселся на скамью, сразу хватая кувшин. – Как зовут-то тебя?

– Кушай, голубчик, кушай, – ласково отозвалась хозяйка.

Моих вопросов она словно бы и не слышала.

Я напился холодной воды, и она показалась мне сладкой.

Из миски пахло аппетитно. Я придвинул её поближе, взял деревянную ложку и попробовал кашу.

М-м, пшеничная! Вкусная-то какая! Даже без масла!

Я совал в рот ложку за ложкой, как вдруг сильный удар по голове отозвался звоном в ушах. Что такое?

– Эй, хозяйка! – Я попытался вскочить, но по башке прилетело ещё раз, в глазах темнело, и мне не удалось удержаться на краю сознания.

Я покачнулся и… встретил физиономией земляной пол. И обнял его, как брата.

***