Я (не)буду твоей (СИ)

Я уношусь, стремительно, стараясь не оглядываться на того, кто остался стоять на парковке у своего разбитого, покореженного флая. Он зол, он смотрит на меня даже не с ненавистью, а с полнейшим равнодушием. Это невыносимо. Самая страшная в мире эмоция – это равнодушие. Уж поверьте мне, теперь я это точно знаю.

Я не могу сказать сколько я дрейфовала без тела в воздушном пространстве Терраты, но возвращаться я боялась. Во-первых, потому что там опять мог быть он. А во-вторых, потому что я вновь начну лить слезы по тому, кто этого в принципе не заслуживает. Нет, надо выдохнуть и просто сказать «спасибо» мирозданию за то, что так быстро открыло мне глаза на истинную гнилую и смердящую личину этого патлатого полиморфа.

Я возвращаюсь в апартаменты только под утро, выпадая в тело на стоянке, замечая, что следов моей ярости уже нет. Нет ни покореженного, вывернутого наизнанку флая, ни разбитых стекол и зеркал. Ничего. Как будто не здесь вчера вечером мои мечты и желания высмеяли и обесценили.

Понуро плетусь и вхожу в свою временную квартиру. Дверь прикрыта, но не заперта и я, от страха, вновь столкнуться с Килианом лицом к лицу, опять рассыпаюсь на мелкие частицы, прячась под самым потолком. Пробегаюсь вихрем по комнатам, проверяя каждый закуток, но тщетно. Его здесь нет. Ушел.

Грустно ли мне? Разочарована ли я? Не знаю. Я настолько морально, физически и ментально изнасилована его предательством, что единственное, что я чувствую, так это удушающую апатию. Лучше бы ревела, лучше бы орала в голос, а не варилась бы в этом котле мерзкой прогорклой жижи под названием «разочарование».

Бездумно раздеваюсь. Набираю в ванну воды и ложусь, откидывая голову на подлокотник. Укол в сердце, но я даже не морщусь. Мне все равно, пусть болит. Я не глупая, я все поняла и мне плевать, если эта тупая мышца, перекачивающая кровь, считает иначе.

Я не знаю сколько я так лежу, может отключилась ненадолго, а может просто зависла во времени и пространстве. Я чувствую прикосновение, но не шарахаюсь, а просто отрешенно жду, что же будет дальше.

Меня гладят по голове, так бережно, ласково, так чертовски успокаивающе. И это прикосновение словно прорывает во мне плотину, выплескивая весь негатив и сметая все на своем пути. Я плачу, тихо – просто принимая свой проигрыш там, где уже думала, что одержала самую большую в своей жизни победу. Любовь? О нет, просто похоть, просто жажда животного, ни к чему не обязывающего траха.

Я слышу ее тихий шепот:

- Не плачь, моя девочка…не плачь…

Я в отчаянии поджимаю ноги к груди и прячу голову между колен, закрывая уши и умоляя себя прийти в себя, но у меня ничего не получается. Она повсюду, она опутала меня своим присутствием.

- Ванда, – и новая ласка по моим спутанным волосам.

Ее рука спускается ниже, по щеке и дальше к плечу. Она холодная, она не подарит мне тепла. Это обман!

- Дай мне помочь тебе, родная…

Ее руки обвивают меня с двух сторон, бережно, любяще, но я не верю ей и верю, одновременно. И мне страшно её довериться и, в то же время, страшно оттолкнуть.

- Я заберу эту боль…позволь мне…

Я поднимаю глаза и вижу, как ее мертвые, почерневшие руки ползут по моему телу, отрывисто, дёргано. Она ждет моего согласия. Я только же трясу головой, пытаясь проснуться или хотя бы прийти в себя.

Это наваждение.

Сон.

Всего лишь очередной жуткий кошмар.

Я перевожу взгляд на пол и отрешенно наблюдаю, как по нему клубится черно-серая дымка и она, понимая, что я вижу все это вновь смеется надо мной.

Сейчас тихо, принимая тот факт, что я почти сдалась.

- Отпусти себя, дай мне помочь тебе, моя дорогая…

Она врет, я знаю это. Я снова трясу головой, пытаюсь вырваться из ее стального захвата, но она сильнее меня. И смех ее становится громче, ее веселит моя беспомощность. Сука!

Еще один рывок и я все-таки вываливаюсь из ванны, растягиваясь на мокром полу. Мои ноги не слушаются меня, а руки ослабли от перенапряжения, взгляд расфокусирован и подернут дымкой. Это она, это все она.

Наконец-таки, я поднимаю голову и смотрю на нее. Она чудовищна, и я уже видела ее. Мутное, страшное, отвратительное в своей темной сущности, видение. Что же ты такое и как смогла пробраться в этот мир? Она скалится беззубым ртом и слегка наклоняет голову, словно бы гадая, что еще сотворить со мной, будто бы я и так не переломана ее черной магией смерти.

Я не сдамся, я изо всех сил пытаюсь ползти по мокрой, скользкой плитке. Одними губами шепчу заклинания, но мысли разбегаются как тараканы, не успевая оформиться и осесть на моем языке.

- Куда же ты, девочка моя? Не бойся меня, я пришла тебе помочь, – и снова издевательский смех. Она просто играет со мной. Я всего лишь маленькая несмышленая мышка, против матерой, закаленной в боях тигрицы. Без шансов.

Стоит мне только выползти из ванной комнаты, как она молниеносно предстает передо мной. Ее костлявая, полусгнившая рука резко и неотвратимо хватает меня за горло и вот я уже со всей дури впечатана в стену. И ее страшное, подернутое мраком лицо, с пустыми глазницами, почти вплотную приблизилось ко мне, объявляя мне приговор.