Я не буду твоей

- Жаль, я так соскучилась. Хотела порадовать тебя кое-чем, — я скривился от боли.

Ненавидел врать Кате, тем более, когда слышал ее такой нежный голос. Она расстроилась.

— Порадуешь, как я приеду?

— Обязательно! — радостно воскликнула она. — Люблю тебя.

— И я люблю тебя, малышка. Отдыхай.

Сбросил вызов, и моя улыбка потухла. Тут же набрал номер Вадима.

— Березнов, слушаю.

— Вадик, я на Академика, приезжай. На меня открыли охоту.

— Уже еду. Сбрось координаты.

— Фрост, ты думаешь, я ничего не знаю? — схватил мудака за горло, и посмотрел в его наполненные ненавистью глаза. — Я же знаю тебя падлу. Тебя и Наперстка, вы же два ублюдка, насилующих девушек. Признавайся, гнида, зачем тебе я?

— Пошел на х*й.

Я резко двинул ему по морде, и тот, связанные на стуле, завалился на спину.

— Поднимите, — рыкнул я парням, и те подняли стул с ублюдком. — Ты не забыл, что это ты привязан сидишь, и хер отсюда живым уйдешь.

— Да пох*й, ты же у нас царь Земли, вершишь человеческие судьбы.

— Что бл*дь, что ты сказал? Фрост, да я чищу мир от таких уб*ов как ты. Ты же ломаешь судьбы молодых девушек. Тебе падла кто давал такое право?

— Бекет, может пристрелить его к чертям и делов то? — поинтересовался Вадим, отвлекая меня от лица этого ничтожества.

— Ты думаешь, падла заслужила такой смерти?

— Вот именно, отпустите меня, и дело с концами.

— Рот закрой, ушлепок! У меня для тебя другое наказание.

— Как жаль, что я не успел трахнуть твою соску. Такая она аппетитная, — услышав из его поганого рта речь о моей девочке, я не сдержался и с размаху снова двинул ему по челюсть.

Фрост завалился, и я нанес несколько ударов ногой по ребрам. Перед глазами была пелена, и я не сразу понял, что меня оттащил Вадик. Заломил мне руки назад, а я упирался, желая уничтожить эту гниду.

— Бекет, успокойся! Остановись! Да остановись же ты! — заорал помощник, и я резко дернулся, чтобы он меня отпустил.

— Отвечай, падла, что тебе нужно от меня!? — заорал я, наблюдая, как Фроста лицо которого было в крови, снова подняли вместе со стулом.

Он сплюнул и скалясь окровавленными зубами, посмотрел на меня одним глазом. Второй был опухший от моего удара.

— От тебя мне ничего не надо, — ответил он со злобной ухмылкой и снова сплюнул кровь. — Детдомовку твою хотел. Пигалицу. Больно хорошенькая она у тебя.

Я еле сдержался, чтобы не наброситься на него. Мне нужно было знать правду до того, как я его уничтожу.

— Такая красивая малышка. Еще тогда, подростком увидел ее, и х*й встал. Представлял, как буду жарить ее во всех позах

Я только ринулся на ублюдка, как меня перехватили руки Вадима.

— Бекет, не надо! Он же намеренно провоцирует тебя.

— Ахахаха, как ты трусишься за ней. Ты бы ее прятал подальше ото всех, а то глядишь, другой найдется, кто захочет твою целочку.

— Да пусти ты меня, — прошипел я Вадику, и оттолкну в его, с ноги вмазал Фросту в грудь. Тот завалился и закашлялся. Изо рта пошла кровь.

— Ты совсем скоро, гнида, пожалеешь, что на свет появился. Таких ублюдков не любит земля.

— Ты слишком злой, Бекетов. Видишь, я дождался совершеннолетия твоей телки. Не трогал ребенка. Совесть то у меня есть.

Он сплюнул и снова закашлялся, а мне дурно было смотреть на гниду.

— Эх, жаль, когда ты в Германию укатил трахать заграничных баб, я по глупости загремел в сизо, и не смог подобраться к твоей бабе. А такая возможность была. Авось бы целый год трахал ее. Не жизнь, а малина.

— Я тебе сейчас устрою малину, падла ты. Вадим, дай сигарету.

Прикурил. Нервы были на пределе, дыхание сбито и мне хотелось на ремни порезать Фроста, просто за каждое слово, направленное в сторону Кати, на каждую мысль о ней. Такой гниде, как он не место на этой земле. Больше ни одна девушка не должна пострадать от него. Пришло время Фроста получить по заслугам. Пусть прочувствует на себе всю боль тех, кому ее причинял. Пусть мучается гнида, а я ни капли его не пожалею. Ублюдок заслужил такую смерть.

Сделав несколько глубоких затяжек, я бросил недокуренную сигарету на бетонный пол гаража, и раздавил ее ботинком.

— Тащите его в вольер, — дал отмашку, с удовольствием наблюдая, как у него оскал меняется на страх.

— Что? в смысле в вольер?

— А ты как думал?

— Да застрели меня на*уй, и все.

— Ой, а что это мы уже не такие смелые? — пришел мой черед шутить.

— Ты же убить меня хочешь? Так стреляй! Или забей до смерти, все равно мне не жить.

— Ц-ц-ц-ц-ц, что ты, это было бы слишком просто. Ты же должен прочувствовать на себе всю боль. Хочу, чтобы ты понимал, какого было бедным женщинам, которых ты насиловал. Все! — рявкнул я, — Хватит с ним церемониться, тащите к собакам. И коробку, с его подарками не забудьте. Пусть на тот свет заберет. Может ему там пригодится.

— Бекет, послушай, не делай глупости. Я тебе еще пригожусь, — заорал он, а я хмыкнул, с удовольствием наблюдая, как парни тащат на задний двор это ничтожество.

На улице уже во всю разрывались собаки Кане-корсо. Я подготовился хорошо, хотел, чтобы кобели подкрепились.

— Взрыв моей тачки, чтобы подобраться к Кате поближе, было соей последней каплей терпения.

— Бекет, не надо!