Я Не игрушка для тебя (СИ)

И че? — вылупляю я глаза.

— Она, похоже, не в курсе, — лыбится хозяин. — Савелий, ты где прятал такую прелесть?

— Иди, малыш, вон твой диван принесли, — загораживает меня от темноглазого Савва.

Кто-то ревнует! — иду к диванчику.

— Игорь Иваныч! — пытаюсь докричаться до апельсина, но из-за гама он не слышит.

Свистнула. Наступила гробовая тишина, при которой спокойно повторила:

— Игорь Иваныч, я нам место заняла, на диване! — плюхаюсь и хлопаю рядом с собой.

Удивление. Губы апельсина расползаются в радостной улыбке. Апельсин растегивает пуговицы пиджака и присаживается рядом.

— Рит, весь вечер об этом мечтал! — вырывается довольный стон.

Мы трещим с апельсином о каких-то театральных постановках. Я тычусь в телефоне и мы смотрим анонсы новых спектаклей, на которые можно сходить. Вообщем, не ожидала, что так хорошо можно провести время. Мило попрощались с хозяином и Игорем Ивановичем.

— Ритка, ты чудо, — прижал к себе в машине жених. — Абрамович предложил крупный контракт и все благодаря тебе, — получаю поцелуй в висок.

45. Военкоман на выезде

Ко всему хорошему привыкаешь моментально. Это расслабляет и делает уязвимой. Савелий окружил вниманием и заботой… А я… а я ему не верила. Все слишком хорошо, чтобы быть правдой — твердила себе.

— Рит, хочешь, слетаем покупаться в океане? — Савелий пытался вывести из заторможенного состояния.

Весна. Нас грузили в школе перед экзаменами так, что мы ходили, как зомби.

— Нестеров, ты же знаешь, что у меня ЕГЭ на носу! — я вспылила.

— Малыш…

— Да, ты задолбал уже! — у меня слетела крышка чайника. — Не наигрался еще в куклу Риту? Думаешь я такая тупая, что поверю в твою платоническую любовь? Взрослый мужик… ни за что в твой целибат не поверю!

— Может, пирожного хочешь? — глаз Савелия дернулся.

— За обжору меня держишь? — шиплю.

Буржуй беспомощно оглядывается на Серого. Тот пожимает плечами: Мол, у девки явно ПМС, сам разбирайся.

Нестеров поджал губы. Молчание затянулось. Я и правда не понимала причины своего "недуга". Хотелось скулить и забиться в дальний угол… Только вечер расставил все по местам.

Серый довел меня до квартиры и остался за дверью. Скинув обувь, втянула знакомый запах. Рука потянулась к выключателю… но мне этого не дали.

— Нагулялась, шлюшка! — в нос ударил запах алкоголя.

Сильное тело прижало к стене, что не продохнуть.

— Матвей, отпусти! — шиплю, извиваясь.

Массивная туша братца сползла на пол. Он уткнулся мне в колени лбом, обняв за ноги.

— Пожарь мне картошки, Рит, — звучит как мольба.

— Картошки нет. Могу согреть голубцы, — стою, боясь шевельнуться.

— Ладно…, - вздыхает.

— Ты хватку ослабь, медведь, — сиплю.

Натрескавшись моих голубцов, Королев похрапывал на диване. Укрыв его пледом, ушла в свою спальню.

Стоило, с утра, открыть дверь… Серый меня отодвинул. Почуял чужака сразу, с порога.

— Он тебя не тронул? — сжал кулаки, рассматривая спящую пьянь.

— Нет, все нормально. Кофе будешь?

— Ритка, меня Нестеров с говном съест! — простонал вояка.

— Брось меня, спасайся сам! — пробую хохмить.

Мы стояли, над все еще спавшим Матвеем.

— Пиииить! — причмокнул братан, прикрыв рукой глаза.

Ой, не нравится мне выражение морды-лица майора. Набрав в пластиковый тазик воды, Серый выплескивает на Королева.

— Рота подъем! — орет на ошалевшего братца.

Мотя хватает воздух ртом, пытаясь сообразить, что к чему…

— Савельич! — кому-то звонит Серый. — У меня тут кандидат в контрактники. Забирай прямо сейчас! Подпишет, — кивает…

Холодок по спине.

— Мож, не надо? — даже жалко стало, оболтуса.

— Мужиком станет, Рит! — хлопает меня по плечу.

Военкомат, с выездом, выносил Матвея за руки и за ноги. Мужики подъехали серьезные, шуток не понимающие.

Меня трясло, я пищала, что это не правильно и тянула руки к обезумевшему Матвею.

— Это всего на год. Будет, как новенький! — держит меня под мышкой за туловище, благодетель.

Так и повисла, бессильно. В квартире наступила тишина.

— Вот, теперь можно и кофе, — осторожно опускает меня на кухонный табурет, фиксируя у стены, чтобы не свалилась.

46. Прогулка в парке

— Рит, а где твой брат, Матвей? — сковырнула болячку Танька.

— В армию ушел, — бурчу.

Серый уверял, что братан теперь защищает рубежи Родины на Дальнем Востоке. Все у него, якобы хорошо… На связь Мотя не выходил, даже с отцом — это напрягало. Гоблину предоставили контракт, подписанный Матвеем. Батя и мне звонил. А что я скажу? Сдала братца на год в солдаты — так, что ли?!

— Как думаешь, свой День рожденья отмечать? — напоминает подруга.

Точно! У Ритки днюха скоро! Я и этого не помнила…

— В тихом, семейном кругу, — говорю и сама себе не верю.

Где, он, семейный круг? Накатим с Серым, на кухне, — мысленно ставлю галочку. Савелий весь занятой. В последнее время толком не общаемся. Тихомировы тоже не горят желанием общаться.

— Пошли сегодня погуляем? — ноет Танька.

Она права! Надо проветриться. Позеленею скоро: школа — дом. Блин, как сказать Шатровой, что с нами еще "дядя" мой будет. Но, как ни странно, после школы, меня никто не встретил. Я даже круг по пред школьной площадке дала, не веря своим глазам.