Я не хочу!

– То есть, восемнадцатилетний щегол. Чем же он тебе поможет, если твой отчим, как ты говоришь, сам дьявол во плоти? – опять этот взгляд полный недоверия.

– Видимо никак, – и закрыла лицо руками. Неужели такое всё ещё происходит? Неужели до сих пор одни могут владеть другими? Владеть как вещью!

– В таком случае прими мою помощь.

– А если я не хочу… принимать, – произнесла чуть слышно, – тогда что? Полицию вызовите?

– Тогда, – в этот момент поднялся, подошел к двери, распахнул её, – вперёд. Тебя здесь насильно держать никто не будет. Иди к своему другу, решай свои проблемы. А я на работу, – и ушёл.

Так, он меня отпускает? Я дождалась, когда голоса стихнут, после чего поднялась и хотела уже идти за пиджаком с обувью, однако боковым зрением заметила знакомое до тошноты лицо, на столе Дениса лежала распечатка, на которой была фотография Влада.

Весь ужас в том, что Димка не спасет меня от отчима при всем желании. Более того, какой-нибудь Демьян наверняка околачивается около его дома. У меня не так-то и много друзей, всего два-три человека и все они мои ровесники. Разве им совладать с Владом? Да и зачем ребятам так подставляться? А Влад понимает это. Выходит, предложение Дениса Александровича более чем щедрое и приемлемое в данной ситуации. Уж где-где, а здесь меня отчим точно не найдет. По крайней мере, пока.

За мыслями не заметила, как в кабинет кто-то зашел.

– Денис Александрович, – раздалось за спиной, из-за чего второй раз за утро я подскочила, – велел дать вам что-нибудь из одежды, – это была Рита. Но сейчас девушка смотрела на меня совершенно по-другому, с отчетливой неприязнью, – если вы, конечно, пожелаете остаться, – а эти слова ей дались особенно тяжело.

– Да, я останусь.

– Хорошо, – растянула губы в искусственной улыбке, – пройдемте.

Интересно, чем я ей так не угодила? Может, переживает, что убираться придется больше? Так, не придется. Я и сама в состоянии за собой ухаживать. В доме Влада, например, никогда не было прислуги. Два-три раза в месяц приезжала клининговая служба убирать дом, Лидия готовила и занималась посудой, а в остальном как-то сами справлялись.

– Ах да, – Рита довела меня до очередной двери, – Денис Александрович также готов предложить вам другую комнату, если эта не устраивает. Она гостевая и расположена не слишком удачно с точки зрения дневного освещения, другими словами, в спальне чаще темно, чем светло.

– И куда меня переселите?

– На второй этаж, – открыла дверь и включила свет.

– Спасибо, я подумаю.

Ого! Вот так гардеробная! Она размером с ту самую гостевую спальню. Я прошлась вдоль полок и стеллажей и тут меня как током дернуло. А откуда у Дениса столько женской одежды? Или он женат, но просто не носит кольцо? Размер у всех вещей один и тот же, причем больше моего.

– Прошу прощения за вопрос, – развернулась к Рите, – а чьи это вещи?

– Бывшей супруги Дениса Александровича, – ответила не очень уверенно, с опаской, видимо инструкций, как надо отвечать, не получила.

– С ней что-то случилось? – иначе с чего бы всей ее одежде быть здесь у бывшего мужа? Или он жмот, который, что называется, последние трусы с жены снял, прежде чем выпроводил из дома? Прямо как мой родной отец, правда, он не выпроваживал нас, а сам слинял, забрав все самое ценное.

– Да, она погибла два года назад. Но вы не переживайте, здесь всё после химчистки, а некоторые вещи совершенно новые, даже бирки имеются.

Только мне уже стало не по себе. Пусть вещи новые, пусть с этикетками, но блин, они принадлежали погибшей женщине. Моя бабушка полжизни прожила в деревне, так вот, она всегда говорила, от покойников ничего брать нельзя, это дурная примета. Человек ушел в мир иной и его душу беспокоить не надо.

– Я, пожалуй, откажусь, – поспешила выйти из гардеробной.

На что Рита состроила гримасу, мол, я еще и выпендриваюсь. Да, выпендриваюсь. У меня своих проблем выше крыши, не хватало навлекать на себя чужие. Зачем Денис вообще держит у себя эти вещи? Так любил жену, что до сих пор не может отпустить её? Или дань памяти?

– У вас не найдется лишней пары тапочек? – все ж ногам очень и очень холодно.

– Идёмте.

Хотя, может я зря отказалась от одежды? Другой-то у меня нет и не предвидится. Н-да, что-то я сплоховала. Не в моём положении носом крутить. Что до проблем, то мои от меня никуда не денутся, будь я хоть в одежде этой женщины, хоть без.

Рита выдала мне тапочки и даже носки, затем отвела в кухню, где повар Мария Федоровна – дама преклонного возраста в белом переднике и забавном чепце, накормила меня завтраком. После с позволения Риты я отправилась на прогулку по дому. Само собой, в закрытые двери не лезла, но здесь было много интересного и без них. Несмотря на любовь Дениса Александровича к серому цвету, в его доме царил уют. Никакой классики или помпезности, все просто, лаконично, современно. И это действительно дом, каким он должен быть, а не та жуткая галерея-музей, где живет Влад, где с каждой стены на тебя смотрят десятки глаз не пойми кого. На некоторые картины вообще смотреть было страшно, до того мрачные, тяжелые или откровенно уродливые.