Я не хочу быть драконом!

Я даже признавала, что так будет лучше, но… обида и растоптанная гордость никак не давали поступить правильно. Мне было очень страшно услышать от Дэла, что я сама виновата, что это мои проблемы или, хуже всего, что ребёнок не от него. Вдруг Дэлир посчитает эту новость своеобразной попыткой вернуть его, привязать к себе малышом?

Нет, лучше я убегу. Спрячусь. И канал наглухо перекрою.

Хотя Дэл ведь всё равно меня найдёт, если захочет. Он же центр звезды, не удивлюсь, если сможет почувствовать моё местонахождение. А значит, отыщет везде. Но не сейчас, а лишь когда вернётся после этих затянувшихся переговоров с гарданцами, которые идут уже вторую неделю. Мне Люси рассказывала, что дипломаты двух стран никак не могут договориться. Сейчас Дэлиру точно не до поисков какой-то беременной бывшей любовницы.

И всё же… что-то меня останавливало. Что-то не давало вот так просто подняться с кровати, одеться и выйти к воротам. Я сомневалась, и с каждой минутой эти сомнения становились всё сильнее.

Ведь то, что я собираюсь сделать, – это банальный побег. Но если Дэл меня всё равно найдёт, то от кого я тогда бегу? От собственных обид? От позора, который настигнет меня, когда всем станет известно о моей беременности? Или от себя? Делаю ли я это ради безопасности своего малыша? А грозит ли ему опасность? Способен ли Дэл навредить собственному сыну… или дочери?

Нет. Всё-таки нет.

Так зачем мне бежать? Боги, да я сама себя уже не понимаю!

– Кари, ты так громко сопишь, что уснуть просто невозможно, – неожиданно проговорила Люсильда.

Потом села на кровати, повернулась ко мне и снова поинтересовалась:

– Скажи уже, что происходит. Дело ведь не в отце? Ты с обеда такая, а с сестрой говорила только вечером. Значит, причина твоего состояния в другом. И я чувствую, что могу тебе помочь. Но ты, кажется, задумала побег. Вещи собрала.

– Как ты узнала? – выпалила я в полном непонимании. – Я же всё спрятала!

– Вот именно. Убрала любимые кремы, да и твоей зубной щётки почему-то нет на полке. Следовательно, ты явно куда-то собралась.

– Боги, как же сложно жить в одной комнате с будущим следователем, – пожаловалась я и против воли улыбнулась.

Вот и решение: Люси не даст мне сбежать, теперь уже точно. Значит, придётся остаться.

– И что же побудило тебя к попытке побега? – спросила подруга, чуть склонив голову набок. – Проблемы с оборотом?

– Проблемы с личной жизнью, – ответила я, вздохнув.

Люсильда понимающе покивала.

– И куда ты собралась?

– К сестре, – не стала скрывать я. – Она обещала помочь.

– Почему не к родителям?

– Они не поймут. Да и… отец задержан.

– Он в столице, в изоляторе. Но в камере для особых арестантов, – с сочувствием сообщила Люси. – Его подозревают в сотрудничестве с «Армадой» и изготовлении для них ряда препаратов. Но доказательств слишком мало, а сам он признаваться не желает. Алекс считает, что твой папа покрывает кого-то, потому и готов сам пойти под суд.

– Бред, – выдала я, схватившись за голову. – Папа не мог! Да и кого ему покрывать? У него, конечно, много помощников, сотрудников, учеников, стажёров, но…

– Дэл тоже не верит, что твой отец согласился бы предать империю. Но лорд Амбер не отвечает ни на какие вопросы. Ментальная магия в его случае бессильна. А иные способы извлечения информации Дэлир запретил применять.

Папа… Да разве мой принципиальный, честный родитель мог оказаться в такой ситуации? Боги, мир точно сошёл с ума!

Часы на стене показали ровно полночь, но я лишь мазнула по ним взглядом и отвернулась. Сорвался мой побег. Значит, придётся остаться и принять собственную участь с гордостью. Надеюсь, те, кого сестра прислала за мной, не станут долго ждать. Не хотелось бы, чтобы они мучились всю ночь на холоде.

– У меня будет ребёнок, – призналась я едва слышно. Вот только Люсильда всегда обладала тонким слухом.

– Чего?! – воскликнула она, явно не ожидая услышать такую новость. – Ребёнок?

Люси села ровнее и уставилась на меня как на ожившую статую. В тусклом свете уличных фонарей было видно, как вытянулось от удивления её лицо. А потом она совершенно неожиданно… расхохоталась. Правда, это был какой-то странный смех. Не весёлый, не издевательский, не истерический. Да и смеялась она недолго.

– Ничего себе новости! – вздохнула Люсильда, чуть успокоившись. – Так ты из-за этого такая подавленная? Теперь ясно. А сбежать зачем хотела?

– Чтобы скрыть свой позор, – отозвалась, тоже садясь на постели. – В кругах аристократии внебрачный ребёнок – клеймо на всю жизнь. И для него самого, и для матери.

При этих словах Люсильда изменилась в лице. Её плечи поникли, а в глазах появился холодный укор.

– И что бы ты сделала с этим малышом после побега? Родила и отдала в приют, а сама бы вернулась к обычной жизни молодой леди? – бросила она с ледяной иронией.