Я не хочу молчать! Опыт работы по обучению детей с нарушениями слуха по методу Леонгард

Помимо вузов, упомянутых в этой главе, наши бывшие воспитанники учились в Институте стали и сплавов (Электросталь), Станкоинструментальном (Москва), Автодорожном (Москва), в Братском индустриальном институте…

Мы имеем несколько характеристик мастеров производства и обучения. Вадим О., учащийся II курса СПТУ № 95 (для слышащих) г. Белозерское, учился на электросварщика. «За время учебы зарекомендовал себя как учащийся с хорошими умственными способностями, преобладающая оценка – „4“. Дисциплину не нарушает. К занятиям производственного обучения относится добросовестно, старается повышать свой профессиональный уровень…»

А вот характеристики уже работающих молодых людей.

Геннадий 3. после получения неполного среднего образования в массовой школе поступил учиться в вечернюю школу для слышащих и начал работать на механическом заводе им. Дмитрова в г. Таганроге. Работая в течение трех лет слесарем-сборщиком 3-го разряда, выполнял производственные нормы на 105-110%. Затем был переведен на должность контролера ОТК. «К работе относится добросовестно. С товарищами по работе поддерживает дружеские отношения. Принимает активное участие в общественной жизни цеха. Пользуется авторитетом среди товарищей по работе».

Эта характеристика подписана начальником БТК цеха, начальником цеха, парторгом, предцехкома, комсоргом. Геннадий – слабослышащий, но начал заниматься поздно – в 6 лет и аппарат носил только на уроках. С мальчиком занималась мать – кладовщица; в семье есть слышащие братья.

Дмитрий Б., слабослышащий, страдал ДЦП (детским церебральным параличом), что чрезвычайно осложняло его обучение. С четырех лет с мальчиком занималась мать – инженер; слуховым аппаратом Дима сначала пользовался только во время занятий, а с восьми лет стал носить его постоянно. После окончания восьми классов средней школы закончил техническое училище и поступил на работу электромехаником 4-го разряда в Ростовский областной центр «АвтоВАЗ-техобслуживание». «За короткий срок работы… проявил себя с хорошей стороны. Порученную работу выполняет добросовестно и в срок. Общителен с окружающими». Подписи директора Центра, секретаря партбюро и председателя профкома.

А вот некоторые судьбы детей за последние 15 лет.

Константин Б. (состояние слуха – пограничное между глухотой и тугоухостью) окончил заочно Архангельский государственный технический университет, работает заместителем главного бухгалтера в одной из городских больниц. С мальчиком с пяти лет занималась мама. Костя посещал массовый детский сад, окончил массовую школу. Занимался в детской школе искусств – «немного изо, немного фортепьяно, немного баян, немного гитара» (как пишет мама). Первые годы обучения носил отечественный карманный аппарат К 10 С, позже – импортную заушину.

Григорий Яр. (глухой) с серебряной медалью окончил массовую школу, учился на экономическом факультете Петрозаводского государственного университета.

Вот далеко не полный перечень средних профессиональных и высших учебных заведений общего типа, в которых учатся или учились наши бывшие воспитанники в разных городах России и Украины: медицинское училище (колледж), радиошкола, зубной техникум, курсы массажистов, полиграфический техникум, профессионально-педагогический колледж, технологический колледж, гуманитарно-технический колледж, колледж английского языка, политехнический университет, Академия легкой промышленности, государственные университеты (Москвы, Красноярска, Воронежа, Ижевска, Архангельска, Кубанский), Полтавский институт экономики и права (от Международного университета), Университет путей сообщения, Глазовский государственный педагогический институт…

Достаточно широк и диапазон специальностей, которые получили и получают наши бывшие воспитанники, работающие в коллективах слышащих: фельдшеры, телемастер, слесарь на ТЭЦ, контролер художественных изделий на ювелирном заводе, главный бухгалтер, программисты, работник банка (международный отдел), менеджер издательского агентства, филологи, историки, дизайнеры, художники…

Таковы факты. Они убеждают нас в том, что глухие и слабослышащие дети, подростки, юноши и девушки, молодые люди могут адаптироваться в среде слышащих и жить полноценной жизнью. Недостаток слуха перестает быть препятствием при общении со слышащими. Но это одна сторона проблемы, которую мы решили. А другая сторона заключается в том, что присутствие глухого ребенка в коллективе слышащих имеет большое воспитательное значение. При правильном поведении взрослых (учителей, воспитателей, родителей) недостаток слуха у товарища вызывает у слышащих детей чувство сострадания, желание помочь. Часто слышащие дети становятся надежными и верными товарищами глухих и слабослышащих.

Взрослеют дети, ведь методике уже 40 лет… Начали образовываться первые семьи. Какие они? Семьи создаются разные, и обо всех мы пока сведений не имеем. Но вот что нам известно точно. Есть семья, где муж слабослышащий (к тому же имевший в детстве ДЦП), а жена слышащая; есть семья, где жена глухая, а муж слышащий и ребенок тоже слышащий. Есть семьи, в которых оба супруга страдают нарушениями слуха. Самым примечательным в этих новых семьях, где оба супруга плохо слышат, является то, что рождается принципиально новый с психологической и социальной точек зрения тип семьи, где общение супругов между собой происходит только в устной форме, в виде звучащей речи; при общении неслышащих или плохослышащих мужа и жены не используется язык жестов. А это значит, что приписывание глухим и слабослышащим потребности в языке жестов, мнение о фатальности этого языка для данного контингента людей глубоко ошибочны. Это позиция подчинения дефекту.

В борьбе с глухотой мы объединяем силы родителей, объединяем глухих и слабослышащих детей, которые помогают друг другу. Мы должны сделать все для обеспечения полноценного развития каждого ребенка, чтобы он мог вырасти свободным человеком, не чувствующим себя в зависимости от другого человека (переводчика языка жестов). Мы должны предоставлять каждому право выбора. Когда ребенок вырастает, он сам выбирает ту среду, в которой ему уютнее жить, сам выбирает средства общения. Но если с самого начала давать малышу искусственные средства общения – дактилологию, жестовую речь (что предполагает метод тотальной коммуникации), у человека не будет выбора, т.к. в условиях такого воспитания в дошкольном возрасте ребенок будет изолирован от нормально говорящих людей, не научится естественному общению с ними, не сможет развиваться полноценно, так как не сможет получать информацию из общения с разными людьми. Такой метод обучения сужает и примитивизирует окружающий мир глухого и слабослышащего человека и не дает ему реализовать свои потенциальные способности.

«… Чем же мы хуже слышащих людей? Ничем! Мы такие же люди, как и они. И вполне легко с ними можем общаться… Не замыкаться в себе – общая школа этому поможет. Благодаря этой школе легче в других учебных заведениях. Моя мечта – чтобы меньше было спецшкол для слабослышащих и глухих. Мы можем учиться с нормальными детьми. Это не одна я доказала, а большинство таких, как я» (Оля А., 1966 г. р., слабослышащая).

«…Я общаюсь, разговариваю в кругу друзей, товарищей. Раньше, до седьмого класса, не имела понятия о музыке, теперь не могу представить себя без нее… Сейчас я окунулась в другую, необычную жизнь – рабочую. Чувствую себя полезной делу. Этого не могло бы быть, если бы не ваша помощь» (Оксана Н., 1968 г. р., слабослышащая).

«Мама, я буду большая – тетя Лена. У меня будет дочка. Она будет руками говорить или нет? Я не хочу руками говорить» (Лена П., ученица IV класса школы для слабослышащих, г. Уральск).

«Устами младенца глаголет истина». Комментарии излишни…