Я не могу проиграть (СИ)

Я сидела на стуле, рассматривая свои руки. Я абсолютно была не готова к такому разговору. До меня никак не доходило, что Вадик, которого я с детства считала своим другом и с которым я уже жила почти три месяца так думает обо мне. Его слова вонзались в меня как стрелы, причиняя почти физическую боль. Если он так думает обо мне, почему он со мной? Было ясно, что его уже тяготят наши отношения и их неопределенность. Конечно, надо уйти. Но я сидела, как будто у меня отнялись ноги и только мысли блуждали по кругу. Куда идти? Домой? Нет, ни за что. Но я должна остаться одна и все обдумать. Удар был неожиданным и болезненным, мы так долго были вместе, и я привыкла к нему. Но после таких слов остаться уже невозможно. Еще не хватало быть обузой. Я медленно сосчитала до трех и заставила себя подняться. В его комнате я собирала вещи. Мне никто не мешал, Вадим по-прежнему сидел на кухне. Я разделалась с вещами, свалив их кое-как в сумку, мне было не до аккуратности, и переоделась в джинсы и футболку. С сумкой в руках я заглянула на кухню. Вадик, ссутулившись, сидел на том же месте, не меняя позы.

— Я ухожу, — бросила я с порога. — Можешь возвращаться к своим игрушкам и тетрадкам.

— Надеюсь, ты идешь домой?

— Я надеюсь, что тебя больше никогда не будет волновать вопрос «куда я иду». Спасибо за приют, передавай привет маме. Я больше не буду беспокоить вас, — я быстро повернулась для того, чтобы скрыть слезы, которых он не должен был видеть. Сильные девочки никогда не плачут.

Я вышла на лестницу, аккуратно прикрыв за собой дверь. Меня никто не остановил, и я стала медленно спускаться по лестнице, тяжелая сумка била по ногам. Я не знала ни одного человека, к кому бы я могла пойти. Я вышла из подъезда и села на скамейку в другом дворе. Все кончено!

Не знаю, сколько я сидела, перебирая в памяти недавние события, и восстанавливая их шаг за шагом. Больше всего меня задели его слова о моей самовлюбленности и эгоистичности. То ли я этого за собой не замечала, то ли он просто понял, что я не люблю его и не могу ответить на его чувства. А любил ли он меня на самом деле? И мог ли мужчина отпустить девушку в ночь, даже не интересуясь, куда она пойдет? Может быть, ему было просто удобно со мной? Сначала мы развлекались на юге, я спала с ним, он чувствовал себя мужчиной, я ничего не требовала взамен. Потом я придумала, как нам заработать денег, вкалывала вместе с ним, продавая цветы, и при этом всегда была весела и доступна. Наверное, ему просто стало неинтересно со мной. Я сидела и терялась в догадках, что произошло с Вадиком, а на город надвигалась ночь. В окнах начали гаснуть огни, счастливые обладатели кроватей ложились спать. В моем распоряжении была только жесткая, посыпанная песком, скамейка. Я, конечно, могла вернуться домой, но, если уж я решила стать взрослой, значит, надо идти до конца, я должна была доказать самой себе, что все смогу и никаким жизненным неудачам не сломить меня. «Вадик, наверное, уже ложится спать», — подумала я и сказала себе: «стоп». Я не стану думать о нем, он этого не заслуживает, инфантильный слабак, в школу он захотел. Пусть катится. А мне-то что делать? Домой не вернусь, к Вадиму тем более, знакомых нет. Слишком поздно, слишком темно. И тут я вспомнила про вокзал. Там я смогу сдать сумку в камеру хранения и поспать в кресле до утра, а утром я обязательно что-нибудь придумаю. Из всех вокзалов я выбрала Павелецкий, и едва успела на пересадку. Времени было около часа ночи. Долго же я сидела на скамейке, хорошо, что на метро успела. На вокзале было шумно и душно, но эта обычная сутолока сейчас не раздражала меня. Я бросила сумку в камеру хранения, спрятала деньги в одежду и, набрав кодом день моего рождения, захлопнула дверцу. Теперь у меня была только маленькая сумочка с деньгами и косметикой. Со свободными руками я почувствовала себя лучше и решила привести себя в порядок. Я зашла в туалет, причесалась и подкрасилась, улыбнулась своему отражению, выглядела я неплохо. Сидеть в кресле не хотелось, моя душа требовала движения, поэтому я решила прогуляться. Выйдя на свежий воздух, я вдохнула полной грудью и подумала, что теперь я абсолютно одна и готова к новым переменам. Не стоит грустить.

Моя Москва, прогулки по ней, всегда успокаивали меня, рассматривая здания, огни, людей, я что-то придумывала, растворялась в этом, забывала о себе и своих горестях. Так было и на этот раз, просто время для прогулок было не самым подходящим, и моя одинокая фигурка слишком бросалась в глаза. Около меня останавливались машины, приглашая прокатиться, подвыпившие мужички предлагали познакомиться. Но после того, как очередной желающий поразвлечься схватил меня за руку, мне пришлось врезать ему сумочкой и пуститься наутек. Отягощенный спиртным и лишним весом, он быстро сошел с дистанции, а я, пробежав пару кварталов, выбежала на Садовое кольцо. Поток мчавшихся автомобилей вызвал у меня желание прокатиться на такси. Я выставила руку, и машина не заставила себя долго ждать. Я села, и таксист задал дежурный вопрос:

— Куда?