Я не немая, я говорю

Костёр горел, и пламя пело
О Солнце и о гордости людей.
И голова моя горела
От горечи прожитых дней.

Мне скоро девять. Это вечность

В сравненье с временем костра.
Но он согрел людей.
А я?

Немая, неумелая,

От мира за стеной.
Зовётся аутизмом
Недуг проклятый мой.

Неужто одиночество —

Судьбой мне до конца?
И в пепел превращусь я,
Не согрев сердца?..

Костёр заплакал, догорая.

С поленьев капает смола.
И плачу я. Ведь дорогая
Цена безмолвья. Боже, дай слова!

«Пламя пело панегирики поленьям…»

Пламя пело панегирики поленьям.
Победно прозвучала песнь.
Позеленевшим полем памяти
Поэт пройдёт, презревши плен
Понятий, подвигов, поступков.
Проблема подвига – поступок.
Помедлить, поспешить – преграды
прочь!
Поэта путь прям и прозрачен.
Презревши правильности, правил плен,
Поэт пройдёт препоны.
Поэта правоте поверят.

«В ритме песни огня…»

В ритме песни огня
Есть очень странные паузы.
Они будоражат меня
И вместе с тем завораживают.

Вспоминается что-то древнее,

И уже я – не я, а кто-то,
Кто жил когда-то, наверное,
И вышел раз из болота.

И увидел горящее дерево.

И Бог сказал ему: «Пользуйся!»
И он в этот глас так уверовал,
Что уже Человеком шёл по лесу.

Страх

Мне страшно. Голова гудит.
Там мечутся слова и просятся уйти.
«Пусти нас, Соня, в мир пусти!»
Но рот мой на замке,
А ключ к замку в мозгу —
И как его достать?
Ну помогите ж мне!
Я не хочу немой остаться,
Но страх засовом запер рот.
Слова рождаются, живут и чудеса творят
В мирах, что в голове я создаю… И вот
В конце концов и умирают.
Чтоб им жить,
Их надо в мир вовне пустить.
Но как? Скажите мне!
А вдруг их люди не поймут?
Сквозь рот мой проходя,