Я не отдам тебе ребенка, дракон! (СИ)

Эльфу очень уж хотелось продемонстрировать свой острый ум, а выслушать могла только я. Иначе он бы точно не стал метать бисер перед человечками.

«Неужели Арман откажется от сына без борьбы? Согласен на сделку?»

Почему так больно об этом думать?

— Предлагаю голосовать. — Председатель поставил точку в обсуждениях. — Голосование открытое. Сначала по первому вопросу. Кто за то, чтобы передать ребенка на воспитание супругам Торландерам?

Лес рук. Я расплакалась. Лицо Армана закаменело. И только чопорная майра Торландер впервые с начала заседания улыбнулась.

— Теперь на голосовании вопрос, поднятый майнером Райландером. Кто поддерживает развод?

Руки вытягивались одна за другой. Их оказалось не так много, как при первом голосовании, но все же больше половины.

Рейнира давно стояла у ограждения, сверля Армана ненавидящим взглядом, а как только председатель объявил, что иск о разводе удовлетворен, вскрикнула и бросилась прочь.

— Пусть огонь нашего единства осветит путь нашего народа! — церемонно известил председатель.

Я сначала не поняла, почему прозвучали эти высокопарные слова, однако, когда драконы в пурпурных мантиях принялись вставать с мест и продвигаться к выходу, догадалась, что майнер Фирландер произнес традиционную фразу, означающую окончание заседания.

Но разойтись старейшины не успели. Арман грохнул кулаком по кафедре, колокольчик упал и испуганно задребезжал на полу.

— Моя брачная татуировка! — Арман задрал рукав, обнажая запястья и письмена клятвы. — Уберите! Сейчас!

Судя по раздувающимся в негодовании ноздрям майнера Фирландера, он бы с большим удовольствием придушил этого беспокойного дракона, однако председатель сдержал раздражение и протянул раскрытую ладонь.

— Данной мне властью я разрываю брак. Ты свободен.

— Ты свободен, — глухо повторили хором десятки голосов.

Завитки и руны на коже Армана вспыхнули пламенем и осыпались пеплом. От брачной татуировки не осталось и следа.

И все время, пока крупицы брачных клятв исчезали одна за другой, Арман не отводил от меня глаз.

41

Когда меня под конвоем вывели из зала, я не ощущала ничего, кроме странного ледяного спокойствия. Защитная реакция организма? Какая-то душевная анестезия? Иначе я бы просто тронулась умом.

Все, о чем я думала, когда малыш толкался в животе: «Он еще со мной… Он еще много недель будет со мной…»

Меня вернули в мою комфортную тюрьму. Врач измерил давление. Барилла щелкала пультом, выбирая веселую передачу. В их жизни ничего не изменилось, в то время как моя упала в самую глубокую яму, из которой не выбраться. До этого я хотя бы успокаивала себя мыслью, что малыш будет с любящим отцом, а теперь все пропало.

— Давление низковато, — покачал головой майнер Лоэрели. — Ложись в постель.

Я кивнула, как механическая кукла.

— Барилла, помоги ей переодеться.

Орчиха вынула из шкафа мою сорочку, и в эту секунду в дверь постучали. На пороге возник председатель, успевший снять пурпурную мантию.

— Как ваша подопечная? — первым делом спросил он у врача.

Узнав, что в целом я держусь неплохо, кивнул, точно принял решение.

— Я разрешил майнеру Райландеру попрощаться со своей бывшей адари. Оставим их наедине.

Вот уж ни к чему это прощание! Видеть его не желаю! Никогда! Все из-за него! Ненавижу!

Что нужно дракону? Напоследок припечатать меня тем, какая я ужасная мать? Обвинить в том, что из-за моего побега он лишился сына? Ничего хорошего от этого визита я не ждала.

Майнер Лоэрели и телохранительница поспешно покинули помещение. Наверное, касайся вопрос только жалкой человечки, никто не позаботился бы о том, чтобы оставить меня одну, но речь шла об одном из владык. Арман, хоть он и оказался в опале, преимуществ правящей расы не лишился.

А вот и он сам, легок на помине!

Арман шагнул навстречу и застыл, натолкнувшись на мой ненавидящий взгляд.

— У тебя пять минут, — заявил председатель и вышел, прикрыв за собой дверь.

Несколько долгих секунд мы с Арманом смотрели друг на друга и молчали. Удивительно, но в его глазах я почему-то не видела гнева.

Дракон заговорил первым и снова, как тогда, на пирсе, протянул руку. «Иди… Иди ко мне…»

— Елена, — хрипло сказал он.

О, «Елена»! Даже так? Что произошло, если ты перестал коверкать мое имя?

— Чего тебе нужно? — выдохнула я. — Разве ты еще не все сделал для того, чтобы разрушить мою жизнь? Что бы ты сейчас ни сказал — мне все равно! Мы больше не увидимся, но знай: я тебя ненавижу и никогда не прощу!

Арман принял эти слова бесстрастно, вот только все сильнее сжимал губы.

Он оглянулся на дверь и, не дождавшись, когда я подойду ближе, быстро преодолел расстояние между нами. Осторожно взял за плечи. Осторожно, но крепко. Я ойкнула. Арман наклонился, прижался лбом к моему лбу. И заговорил:

— Елена. У нас мало времени. Доверься мне сейчас…

— Нет, нет!

— Послушай! Я не знаю, появится ли у нас еще шанс, дадут ли мне снова тебя увидеть!

— Арман, я не хочу тебя видеть! Никогда больше!