Я не отдам тебя, Босс

Отчитывают меня как маленькую провинившуюся девочку. Понимаю, что мама – всегда мама. Покаянно опускаю голову и молчу. Это на работе я зубастая стерва, здесь же ребенок. Знала бы мама, как виртуозно её ребенок заигрался и получил вчера за это.

Я возвращаюсь к себе домой в этот же день, не выдержав пресса родной матери. Поднимаюсь на свой этаж и замечаю женский силуэт у двери в мою квартиру.

– Инна, наконец! – восклицает нежданная гостья.

– Нина?

Откуда у жены Димы мой адрес? И зачем она вообще пришла?!

Вспоминаю, что мы договаривались в обед съездить, посмотреть ресторан, но утром мне совершенно было не до этого. Да и потеряло смысл, если честно.

– Я ждала тебя в кафе, потом пошла на твою работу, но там сказали, что ты не вышла и отключила телефон. Я поняла, что что-то случилось. Пошла в отдел кадров и вот я тут…

– Заходи, – держать на пороге женщину, я не собиралась. Поэтому открыла дверь, пропустила её в свое жилище и пригласила на кухню.

– Вина? – достала из холодильника любимое сухое красное и помахала бутылкой в воздухе.

– А, давай, – живо ответила она.

Вытащила из навесной тумбочки два бокала, поставила на стол и разлила алкоголь. Кроме этого, нашла в холодильнике сыр, яблоки и организовала небольшую закуску.

Было немного противоестественно, сидеть в компании Нины. А еще безумно приятно, что кто-то переживал обо мне. Что я оказалась кому-то нужна. Пусть это и была жена моего любовника. Бывшего любовника.

Свежи ещё вчерашние воспоминания, когда с его легкой руки, я едва не оказалась жертвой насилия. А что если бы Стас не остановился? Тот, кого я считала козлом, внезапно повернулся ко мне другой своей стороной. Все мои устои, вдруг вылетели в трубу. И любовник, оказался злейшим врагом и ненавистный коллега, превратился в адекватного парня.

– Ты легко можешь мне рассказать, – говорит Нина, касаясь моей руки легонько.

Слёзы набегают на глаза. Я прикрываю веки, закусывая губу.

– Мне лучше уволиться. Мы с твоим мужем, немного не сошлись характерами, – распахиваю глаза и вымученно улыбаясь, аккуратно высвобождаю свою ладонь и берусь за бокал, словно за спасательный круг. – Давай выпьем.

– За нас? – предлагает она, подхватывая свой фужер с вином.

– За нас, – кивком подтверждаю я и мы чокаемся.

Чудны дела твои, Господи. И соперница вдруг становиться ближе, чем кто-либо.

Глава восьмая

Инна

Я не могу ей рассказать. Не могу же? Мол, знаешь, просто прелестное вино, а еще я спала с твоим мужем. Это так. Между прочим.

Хотя, нет. Не спала. Спишь с ним ты. Просыпаешься каждое утро, любуешься на его небритую физиономию, целуешь в щеку, уворачиваясь от поцелуя в губы. Зубы не чищены, а он лезет. Отмахиваешься, смеешься.

А мы – просто трахаемся. Как кролики или озабоченные мартышки, как кому удобнее сравнивать.

Для него просто. Но не для меня. Сейчас тем более. Теперь для меня всё совсем иначе. Западня, какая-то. Тупик. Беспросветный такой. Сбежать всегда легко. А вот встретить неприятности лицом, сможет не каждый.

Ответственность внутри меня орёт и беснуется. Требует, чтобы я вернулась. Чтобы прикрыла его тыл. Снова. А обычная бабская обида, лишь недовольно поджимает мои губы. Потому что это значит плюнуть и растереть. Позабыть его подлый поступок.

Я смотрю, как Нина маленькими глоточками цедит вино. Словно пьет алкоголь так редко, что уже и позабыла его вкус. Возможно, так и было. Когда матери и жене, увлекаться выпивкой, если надо готовить завтраки, обеды, ужины. Правильно, некогда. Мне же только и остается, что топить свою жизнь в вине. Пустоцвет, как сказала мама. Может и правда завести котёнка? Черного, зеленоглазого. Чтобы ссал в тапки непрошеным гостям, а не в мою душу, как делают мужчины.

– Не бросай его, – просит Нина.

Я в немом удивлении вскидываю брови. Неожиданный переход с пустого диалога, на довольно интригующую тему. Кому сказать – рассмеются. Жена просит любовницу, не бросать её мужа. Пусть и не догадывается Нина, что между мной и её супругом, на самом деле.

– Придет другая, окрутит его. Инна, пожалуйста. Я же доверяю тебе.

Зря. Нельзя мне доверять. Такие, как я, идут по трупам, для достижения своей цели. Им плевать на статус мужчины, плевать на обручальное кольцо и наличие детей, они рушат жизни, топчутся на них, танцуют чечетку. Всё ради своего блага.

Залпом выпиваю вино, подскакиваю со стула и иду к окну. На город давно упало покрывало тьмы. Снуют по улицам люди, трещат без умолку, клаксоны машин, гудит на детской площадке молодежь, слушая новомодные песни, любимых исполнителей, где ни слова разобрать невозможно. Город жужжит, зовёт, обещает тебе массы благ.

– Я не могу обещать, – выдавливаю из себя я.

Голос звучит глухо и неестественно. Именно так, наверное, обещает жить умирающий, на смертном одре. Мне кажется, Горев давно затянул удавку на моей шее. А вчера, последним рывком, сбил табурет под ногами. И всё, что происходит сегодня, лишь прощальная агония.

– Просто подумай, ладно?

Молча киваю. Не знаю, видит ли она мой жест, но больше не могу сказать ни слова. Обхватываю себя руками, продолжая рассматривать вид из окна.