Я не Поттер!

Он явно слышал это все не в первый раз.

— Не мамкай!

И почему ему никогда не дают слова сказать? Вдруг бы научился связно разговаривать?

— В общем так, Гарри, мы сегодня…

— … соврали, — закончил я её мысль.

— Ты тоже. Про Дурслей!

— Так я один раз, а вы много…

— Из лучших побуждений! — буркнула Молли, как обиженный ребенок.

— Ради мамы.

— Да, ради Лили. Она не заслужила такого…

— …сына.

— Ужаса! Посмотри на себя — хоть сейчас в Азкабан, Гарри! Ты никогда не улыбаешься, никогда. Даже Ронни заметил!

— Мне невесело.

— Ты сын твоего отца, мальчик, и ты прав — это невесело… и опасно!

— Дамблдор так не считает…

— Да, я знаю. Твой папа много нам помогает, и это единственное его достоинство. Прости меня за эти слова, но… Северус плохой человек. Родился таким! — она вздохнула. — Почему бы тебе не бывать у нас чаще? Почему бы не подружится с Фредом, Джорджем? Они хорошие мальчики, просто тебе кажется, что для тебя они хотят дурного! Не хотят, Гарри, не хотят!

— Почему я должен с ними дружить? У меня есть друзья.

Молли присела на шаткий стул напротив и заглянула мне в глаза, которые я поспешил отвести в сторону. Затем подвинула ко мне стакан тыквенного сока через весь стол и тихо сказала:

— У тебя не друзья, Гарри, у тебя — судьба…

Мы помолчали немного и послушали сопение ошарашенного таким вот сложным разговором Рона.

— Я пойду?

— Куда?

— Домой, к Дурслям.

— Нет, не пойдешь.

— Это еще почему?!

— Ради матери. Ради неё ты пробудешь у нас еще несколько дней. Ясно?

— Да пожалуйста…

Как оказалось, гостя ждали в саду. Сидели себе, кто на пеньке, кто на корнях большого дерева у покосившегося забора, тоскливо переглядывались и готовились выполнить задачу по моему приручению. Такая большая и счастливая семья, зачем им еще я? Неужели так рьяно выполняют задание директора? Все–все? Даже пигалица, бледнеющая при виде меня, словно я живое чудище из её кошмаров? Нет. Все гораздо проще — двенадцать лет назад, или чуть меньше, они потеряли героя, Поттера младшего не стало. Зато появился я, и надежда рассеялась, как дым. Жаль, им нельзя рассказать, что они надеялись зря, ведь пророчество, растиражированное Дамблдором — обман. Им не приручать меня нужно, им убить меня нужно! Не то чтобы Уизли мне совсем не нравились, они какие-то… радостные, другие, не такие, как я. Но это словно увидеть со стороны парочку интересных людей — музыканта в маггловском метро или клоуна в цирке — занятно, но не твое. Да ну как же им объяснить то такие простые вещи?!

— Рон?..

— Ну?

— Мне Дурсли больше нравятся… — сказал я честно и опустил глаза. — Извини.

— А–а-а… — протянул он с пониманием и почесал макушку, оглядывая порыжевшую лужайку. Мы стояли на самом крыльце и еще не успели шагнуть наружу. — В камин?

— Буклю выпусти потом, ладно? Она сама прилетит.

— Выпущу… Убьют меня только за такой недосмотр!

— Не убьют.

— Ты прав, не убьют, прибьют немножко и успокоятся. Они, знаешь, какие злые сейчас? Папа при мне даже о работе не разговаривает, боится, что расскажу чего-нибудь «не тем людям»… — он скорчил посную и благообразную мину, точь–в-точь как у отца. — Мне кажется, что «не те люди» — это сначала я, а потом уже мои однокурсники…

— А ты все равно слушай.

— Чего?

— Они при тебе ведь не разговаривают? А без тебя говорят? Вот ты стань неподалеку и слушай. Пригодится, я уверен.

— Некрасиво как-то… И за каким чертом? Кому пригодится?!

Хорошие вопросы, Рон, мне нравятся, но тебе рано знать ответы, испугаешься еще. А страшным кажется только то, чего не знаешь! Стоит тебе узнать и все изменит свое значение…

— Драко тебе рассказывал, какие пакости Дамблдор творит? Или ты забыл, как я после лесной прогулки неделю в больничном крыле валялся?!

— Ты спятил, как я мог забыть?! — он выпучил на меня свои безгрешные глаза. — Щаз как дам! — и чуть было не отвесил мне крепкий дружеский подзатыльник, что, учитывая его габариты, могло помочь мне пролететь над удивленными Уизли до самого забора, как птичка.

— Спокойно, не нервничай! — я инстинктивно пригнулся. — Ну вот видишь… а ты говоришь «некрасиво»! Вдруг твои родители что полезное знают, для меня?

— А… ну тогда ладно, обязательно буду слушать… — он утвердительно закивал головой, не понимая, кого только что предал. — Мало ли чего скажут!

Худенький, угловатый, высокий рыжий мальчик с гигантским размером обуви, любящий свою странную семейку, в которой любви вроде бы и много, а вот на некоторых и не хватает… Он не заметил своего предательства, его вообще трудно заметить тому, кто его творит. Все думают, что они хорошие, вот и Рон меня в этом почти убедил. Однако смог же он вот так решительно пообещать шпионить за родной, пусть и не всегда нормальной, кровью. Смог! А это значит, что не все так однозначно, и есть в нем что-то, то ли обида, то ли слабость, которая еще поможет нам подружиться… когда-нибудь.

— Эй, это вы там воздух сотрясаете? Идите сюда, будем гномов крутить!.. — крикнул кто-то из близнецов, и поляна зашевелилась, наполнившись фальшивым энтузиазмом Уизли и несчастными гномами, похожими на большие картофелины.