Я не Поттер!

Еще с минуту я послушал все «добрые» слова, что могли прийти в голову разбуженному в четыре утра, а затем задал свой гениальный вопрос:

— Слушай, Драко, а кто на втором курсе Грифиндора самый умный, а? Ну, кроме Грейнджер, она не подходит.

— Ну, она, конечно, не подходит. Даже ты наполовину не совсем мне подхо…

— Драко!

— Вот черт, собственное имя надоело… — буркнул приятель и зажмурился, силясь схватить сон за кончик хвоста. — А ты часто в чужие спальни за комплиментами среди ночи шастаешь?

— А?!

— Интересно просто. Да ты самый умный, ты! Хоть и придурок. Катись отсюда, исчадие профессора Снейпа! — он повернулся набок и лягнул пяткой воздух, промазав мимо меня. — Брысь!

Эх, случилось бы чудо, поставил бы кто здесь третью кровать для меня. Какие бы разговоры мы вели по вечерам, какие планы строили, как бы смеялись…

Однако в этот раз я в башню не плелся — летел! По скорости я точно превзошел не только сам себя, но и парочку моделей Чистометов. Не Нимбус, разумеется, но тоже быстро. Чуть не проделав своим устремившимся к цели телом дырку в портрете Полной Дамы, добежал до спальни, ворвался в неё и замер, вспоминая все, что когда-либо учил. Два десятка заклинаний, перевернутая вверх дном комната и спокойно спящие Невилл, Дин и Симус. Сладко посапывали они в углу комнаты, сваленные мной туда в кучку. Голова Томаса возлежала на ноге Долгопупса, нога Долгопупса на животе Симуса, ну а сам Симус возлежал в самом низу. Как еще я мог распотрошить их матрасы?!

Но снимая чары сокрытия со всего, на что их гипотетически можно наложить, и не забыв проверить даже зимние подштанники Невилла, я не ожидал, что найду тетрадь там, где ей и место. Среди тетрадей! В моем синем спортивном рюкзаке — подарке Дурслей! Только теперь обложка дневника сменила цвет с вылинявшего коричневого на сочный зеленый. Однако не с помощью магии, а обычного красителя! И все, больше никаких изменений, кто-то очень хорошо понимал — прятать бесценное нужно так, чтобы никто не догадался, что это было спрятано, даже обнаружив его. Я собственноручно приготовил эту «тетрадку» на завтра, моя старая по Зельеварению заканчивалась, вот я и… чуть души не лишился. Каждый, кто напишет хоть слово на этих девственно чистых листах, большую часть себя потеряет навсегда. Даже если бы Том Риддл и удивился, а удивившись, отписал неожиданному собеседнику что-то вроде «Поднимись на седьмой этаж, там я тебя лучше слышу», могло быть просто поздно. Зачем кому-то моя душа?! Вот Невилл частенько заявляет себе под нос, что у меня её и вовсе нет, так какая же это ценность?

Глава 14

В зияющей черноте входной арки мне больше не мерещился призрак матери, убивающейся о моей грешной душе. Я всматривался и прислушивался очень внимательно, но нет — ничего. Полумрак длинного помещения и отблески свечей на белом мраморе теперь не казались вестниками потустороннего, а нервное постукивание трости дяди Люциуса за моей спиной вызывало лишь оскомину. Словно кислый лимон, который хочется выплюнуть и заменить пирожным, но нельзя. Ко всему прочему, атмосферу тайны напрочь уничтожали орешки, то и дело стреляющие в мою сторону. Фенрир Сивый сам считал себя тайной, и потому демонстративно игнорировал мрачную торжественность происходящего, прицельно забрасывая меня тем, что вообще-то принято есть! Но меня бесили не фисташки — орехи как орехи, а Фенрир как Фенрир. Бесила меня невозможность почесать нос, не выказав неуважения к тому, кто его от меня не так уж сильно и требует — к Темному Лорду.

— Это неслыханно! — надрывался лорд Малфой, и его голос, словно гром, эхом отзывался в моей голове. — Открытое противостояние Гарольду — наглость, достойная высшей меры наказания!

Интересно, если я всё же почешу, они на меня уставятся? А если уставятся, уместным будет оправдание: «Темный Лорд не возражает, когда я чешусь…»? Мерлин помоги, если они не закончат обсуждение моих проблем хотя бы через час, у меня просто не останется сил для их решения. Тем более Риддл в прошлый раз так разошелся, что свиток с его домашним заданием я пишу уже неделю, и счет давно идет на дюймы не в длину, а толщину. А мне отчетливо ясно, что «неуд» от Волдеморта в настоящее время — хороший шанс не дожить до будущего. Вон неприятелей сколько, со счету сбиться можно!

О том, что дух Лорда поселился в зеркале той странной комнаты, и может посещать другие зеркала Хогвартса, знает лишь отец. Так пожелал сам Риддл, он хотел наблюдать за поборниками своей идеи, хотел знать, чем они дышат, но не хотел, чтобы кто-то прознал о таком его желании, что понятно и естественно, как по мне. Я долго изображал из себя пророка и ясновидца, закатывал глаза и хватался за голову, убеждая своих, что Волдеморт приходит в мое сознание и вещает оттуда, даруя мне часть своей мудрости. Ну, это основная мысль, которую я донес до них, и донес удачно. Теперь я сижу не возле Драко, а по правую руку от дяди Люциуса, и чувствую себя почти священным идиотом.

С Каркаровым я уже переговорил, раз представилась возможность, и разговор был короткий.