Я не Поттер!

Мы поспешили удалиться, никем не замеченные, что получалось у нас прекрасно — миссис Норисс протяжно мяукала, а эхо разносило её вой по всем коридорам подземелья. Те, кто слышал его в эти ранние часы, предусмотрительно шарахались в совершенно противоположную сторону, не стремясь к встрече с хозяином милой киски. Я шел позади завхоза, уставившись себе под ноги, и мои глаза слезились от радости, сдерживая которую я чуть не плакал. Та злость, которую я испытал совсем недавно, все еще растекалась по телу холодом и, ощущая его, я переставал ощущать все остальное. Мой ум ничто не затуманивало — я видел цель и прекрасно понимал отца, явно пребывавшего в таком состоянии «на грани» большую часть жизни.

— Эта мантия Джеймса Поттера, Гарри, а не твоей матери! И я отпускал тебя к Уизли не для того, чтобы ты подтверждал возможные сомнения Дамблдора! Ты должен был постараться расположить к себе всех, а не…

— Он никому ничего не должен! — резко перебил его хриплый голос из темного угла отцовского кабинета, озвучивший так понравившуюся мне мысль. — Ни тебе, ни тем более мне! Только свобода даст ему шанс не ошибиться с выбором своей судьбы, Северус. Тебе ли не знать! Ты пришел ко мне сам, не забывай об этом…

Отец скользнул по мне острым взглядом, отошел и вновь сел за стол, сложив руки в замок, и нервно кивнул головой.

— Вы правы, мой повелитель.

Вчера я лишился еще одного оправдания перед своей покойной матерью. Гарри Снейп встретился с Волдемортом, вселившимся в Квирелла, но земля не ушла из-под его ног, а Хогвартс, увы, не развалился на части. Но, в моей жизни все было скучным на протяжении многих лет, по–видимому, в ней всегда все скучно и просто? И встреча с самым темным магом на планете не исключение?

Когда я зашел в отцовский кабинет, разодетый в блестящие одежды Квирелл сидел в кресле для посетителей, сложив ногу на ногу и пил мятный чай, положив локоть на стол. Мне с трудом удалось пройти дальше в комнату — голова кружилась и грозилась взорваться от боли, но, как только тюрбан был снят и я узнал, как именно Лорд живет, все ушло на задний план. Я просто стоял и слушал, вглядываясь в нечто морщинистое, ужасное, выступающее на затылке преподавателя по Защите от Темных Искусств и растягивающее его кожу до появления на ней синюшных растяжек. Рот Волдеморта еле открывался, нос был почти незаметен, но вот ощущение собственной целостности, несмотря на головную боль — результат именно его присутствия, и это очевидный факт.

— Хочешь мне что-то сказать? — спросил он после того, как представился и похвалил меня за сообразительность, которая радует его вот уже несколько месяцев.

— Вы убили мою маму?

Отец выронил палочку, которой отрешенно играл уже несколько минут, подкидывая её в руке. Но ничего не сказал, а молча поднял её и отошел к стеллажам со склянками, где застыл, словно статуя. Его лицо освещали лишь редкие отблески свечи, попадавшие на стекло. Он был спокоен и красив. Декан Снейп совершенно не волновался, будто знал, что все произнесенное Темным Лордом ничего не изменит ни в его сыне, ни в нем самом.

Квирелл поднялся и мелкими шажками, приблизился ко мне, после чего повернулся и лицо на его голове заговорило:

— А ты сомневался? Советую задать верный вопрос, мальчик, пока у тебя есть такая возможность…

Я крепко задумался.

— Почему?

И получил ответ, много ответов.

Волдеморт перешагнул порог дома Поттеров холодным дождливым октябрьским вечером 1981 года. Не медля ни секунды, он, неслышно ступая, прошел на второй этаж — убивать меня. На парочку супругов, перекидывающихся обвинениями в неверности и черствости на кухне, маг внимания не обратил — хотел свершить все быстро и тихо.

— Я боялся тебя, Гарольд, очень боялся, и не зря… — сипел Лорд, пытаясь донести до меня свои мысли. — Но ты заплакал, громко! Звал на помощь мать, сам того не понимая…

— Пусть кричит, отребье грязнокровки! Шлюха! — кричал Джеймс.

Но мать уже взлетела по ступенькам, словно невесомая птичка, достигла двери детской, а распахнув её, мгновенно осознала, что же сейчас произойдет. Не задумываясь, она кинулась к кроватке и закрыла её своим юным телом, полным жизни, готовая погибнуть, но спасти сына.

— Зачем бы мне её убивать? — сощурился Волдеморт и кинул взгляд на отца, сцепившего руки за спиной. — Но она не уходила, стояла, плакала и кричала на меня…

Когда в комнату вихрем ворвался Джеймс Поттер, еще ничего непоправимого не произошло. Волдеморт держал перед собой палочку и медлил, как он сказал — пытался решиться, но слова все не желали срываться с губ. Он чувствовал подвох, и разум пытался одолеть страх.

— Отдай его мне… — сказал Лорд перепуганной маме. — И разойдемся. Вы слабы, мне не противники. Прекратите борьбу, и родятся у вас еще отпрыски… Будете жить все, — он кивнул на младенца, — прославляя мое великодушие! — и презрительно усмехнулся из-под черного капюшона, надвинутого на глаза.