Я не предам тебя

Первые световики Аделину снедало раскаяние: «Повела себя как истеричка! – мысленно казнила себя молодая женщина. – Он-то в чём виноват? Что я сама придумала себе то, чего и не было? Что сама готова была ему на шею повеситься? Может, у него подобного и в мыслях не было! Ведь наш брак – фикция и предложил он его только из-за Софи! А я? Накинулась на него с претензиями, да ещё и на крик сорвалась!» – морщилась Адель, прикусив губу.

«Чего я хотела? Придумала сама себе невесть что, обиделась, разозлилась. На что? Он ведь мне никогда ничего не обещал! Ни тогда, когда мы были ещё вместе, не говорил ничего, что касалось бы любви, привязанности, ни сейчас. Обещал защитить? Но ведь он выполнил своё обещание! И даже когда я сама в гроте вешалась на него, – Адель стыдливо передёрнулась, закрывая лицо руками, но выдохнув, призналась сама себе, – он даже в гроте меня остановил. Это я сама придумала себе всё! – признавать это ей было больно так, что хотелось выть, но она не отступала, – И меня ведь действительно никто не обидел! Подняли тему случившегося, но этого стоило ожидать, я ведь не крестьянка, а бывшая графиня, теперь вот – герцогиня!»

Она действительно стыдилась того, что сорвалась. Сейчас разобравшись сама в себе, понимала – почему так остро отреагировала, но чувство горечи, тоски по Леандору разъедало душу.

Но время летело, Леандора уже не было больше десяти световиков, потом прошло пятнадцать и Адель начала внутренне закипать: «Зачем было столько врать? Говорить, что он будет забирать Софи, заниматься с ней, ну да – а сам забыл о дочери!» – жалило её возмущение. Даже уверениям Биаджо о том, что Леандор сейчас находится на другом конце света по поручению короля не верила и считала, что наставник просто выгораживает своего бывшего воспитанника. В то же время Адель призналась самой себе, что до безумия скучает по Леану. Ей временами снились сны, в которых она возвращалась в прошлое, в его такие сладостные объятия.

Прошло более двадцати световиков, когда Леандор смог, наконец, вырваться и прибыть в этот южный городок Тулуз.

Леандор не стал использовать портал, знал, что Аделина сразу узнает о его вторжении на территорию участка примыкающего к особняку, поэтому от своего дома приехал на энергоне. Наставник так кстати сошёлся с нянечкой Софии и сейчас постоянно жил в особняке, вот его он и попросил искрой сообщения, чтобы сам лично открыл ему ворота и при этом не сообщал Аделине о его визите.

Здесь знойная, удушливая бубна подходила к концу, но ещё было довольно жарко, поэтому все двери и окна большого особняка были раскрыты. Свежий ветерок надувал парусами лёгкие занавеси и откуда-то из дома слышался весёлый смех дочурки.

Приближаясь к дому, с уже светящимися в сумерках окнами, еле сдержался, чтобы не сменить шаг на бег. Ему до ужаса хотелось, наконец, подхватить на руки дочь, увидеть Дели – по обеим своим девочкам он безмерно соскучился.

Порученное королём задание проигнорировать было нельзя. Да Леандор и не стал бы от него отказываться, потому как прорывы глубинной в их мир были безмерно опасны. Горный массив, который разделял два государства на другом материке, весь оказался точкой прорыва, и множество глубинников выматываясь, работая на износ, запечатывали трещины, пробои, вливая свои силы. Леандор и сам за эти световики думал, что подохнет от истощения.

Но согласился он работать не только из чистого альтруизма и не по приказу короля, которому был политически выгоден союз одной страны, на границе которой был этот разрыв. Нет, он прекрасно понимал, что Дели надо дать время на то, чтобы она успокоилась, переосмыслила случившееся и факт их замужества. Надеялся, что за время его отсутствия, она в хлопотах обустройства на новом месте отпустит случившуюся между ними ссору, а возможно взглянет на неё под другим углом.

И вот сейчас он с гулко бьющимся в груди сердцем зашёл в дом Аделины, в котором, несмотря на духоту на улице, царила приятная прохлада. По словам наставника, Дели и Софи находились сейчас в гостиной, куда он и направился. С диким волнением тихо подошёл к распахнутым дверям и замер.

Дели сидела на пушистом ковре, а София бегала рядом. Малышка смеялась, когда Аделина делала вид, что хочет её поймать. Вот она ухватила дочь за руку и мягко потянула на себя, обняла забрыкавшуюся Софию и, поцеловав в щёчки, отпустила.

Леандор жадно буквально пил лёгкую, домашнюю атмосферу, царящую в комнате. В мираже воображения Софи, увидев его, побежала навстречу с распахнутыми ручками и он, подхватив её на руки, видел в глазах Аделины безудержную радость от того, что он вернулся. Тёплый вечер с его любимыми девочками и вот они, уложив малышку спать, наконец, слились с бабочкой в безумном, страстном, обжигающем поцелуе…

– Папа! – звонкий голос дочурки вернул Леандора в реальность. Сердце резанула боль, что это всего лишь его мечта, которая возможно никогда не исполнится. Скрывая внутренние терзания, улыбнулся, распахивая объятия, и подхватил малышку на руки, нежа её, вдыхая родной запах, расцеловывая дочурку.