Я не сдамся, Красавчик (СИ)

— Ай, Куприянов, чего с тобой всегда так сложно? Почему бы тебе не оказаться обыкновенным парнем с кучей недостатков и прыщами на носу? Но нет, тебя угораздило получить всего один недостаток и ни какой-нибудь, а завышенное самомнение. Эх, подвинуть бы лопатой корону на твоей голове.

Дальнейшие мысли мои и желания движимые в кровожадном направлении расквитаться с кое-с кем, были пресечены совестью и состраданием в компании воспитанного в традициях хорошей семьи долгом перед ближними. Хотя, какой на фиг долг, когда всему виной мое любопытство и желание воспользоваться случаем. Вот ведь только вчера в очередной раз устраивала разборки самой себе по поводу влюбленности не в того парня, а сегодня уже прибежала к нему. Даже то, что я хотела уйти не оправдывает моей глубоко скрытой радости от встречи с Мишкиной мамой. Одно дело появиться с ней на его пороге и совсем другое с пакетами напичканными провизией.

— Ну и, на каком этаже у нас берлога?

Хорошо, что лифт работает, и пешком топать не пришлось. А квартиру я помню, хозяева на дверь смешного домовенка приклеили, мне еще тогда показалось, что как-то не вяжется этот дедок косматый с жителями, не тот стиль. Та-а-ак, а дверь открыта почему? Заходить или сначала позвонить? Зайду без предупреждения, Мишку шокирую. Тогда звонить? А как, носом в кнопку тыкнуть, если дотянусь? Черт, руки заняты, пакеты туда-сюда какой смысл кидать, если можно два шага шагнуть и поставить их на стол в прихожей. И чего я церемонюсь? Раз уж пришла, то войду, спрошу, как дела и почему в школе не был. Про пакеты правду расскажу, к тому же у меня есть, веское основание для визита. Как-никак, а его появление в день выступления моих любимых рок-исполнителей было кстати. Вот.

Дверь приоткрыла, прокралась в дом и встала в коридорчике скромненько. Стою и жду у моря погоды. Крикнуть его что ли? Айщ, страшновато, стыдновато и безумно неуютно себя чувствую. Все-таки сомнения штука иногда не хорошая. И больше всего интересует, как этот балбес на мое появление отреагирует? Ну, не убьет же он меня за вторжение?

С пятки на носок и с одной ноги на другую переступаю, еще лихорадочно из крайности в крайность кидаюсь, решая важный вопрос «дальше то че?». В конец измучившись, прошла вперед и на всю квартиру, ка-а-ак крикну:

— Медведь, ты где? Сова пришла.

Ботинки скинула, хорошо, что они у меня без замков и шнурков и топ — топ погромче, а там и на кухню притопала, продукты на стол «бряк», хех, надеюсь, яиц не было. А ничего так у них, уютненько и светло, цветочки в горшочках на подоконнике и шторки симпатичные.

Кошмар, о чем я думаю и, где этот олух прячется? Ой, кружка стоит на столе синенькая, а подписанная-то «Мишутка».

— Фыр-фыр, чуфыр. Сейчас умру от смеха, какая милота.

Выдаю нечто напоминающее несдержанное хрюканье, рассматривая пухлого медвежонка. На кружке с одной стороны белый мишка нарисован, а с другой стороны рисунка не видно и это жуть, как подогревает мой интерес. Беру, поворачиваю и…

— Какого черта ты здесь делаешь?!

…и роняю кружку на пол от грозного рыка, раздавшегося за спиной. Та падает, издает последнее жалобное «бзям», я вместе с ней «ой» и смотрю, как разлетаются несколько крупных осколков по комнате. Осколки, они как моя надежда уйти отсюда без повреждений в детской и такой хрупкой в последний год психики. Вот, один злющий взгляд Куприяновский чего стоит. Сверкнул своими глазюками из-под сведенных к переносице бровей и даже побелел от злости. Завмдую девочке из сказки про медведей, ей удалось сбежать, чего мне видимо и не светит. Этот гризли, если не убьет, то не факт, что не покалечит и не докажешь, что вины моей почти нет, просто и в этот раз он сам во всем виноват. Что? Я же не просила меня пугать.

— Ты что наделала?

— Я…

— Это была моя любимая кружка, мне ее мама на пять лет подарила.

— У-у…а-а…й-а…

— Как я буду жить без нее?

— Че?

— Не чекай, сколько раз повторять?!

Сглотнув, отступаю назад и к подоконнику подальше от разгневанного парня. Впервые вижу его таким расстроенным и это нереально впечатляющее зрелище. Меня он так впечатлил, что я мечтаю стать невидимкой и больше не пересекаться с ним еще лет десять. Так, отступаем и продумываем дальнейший план бегства. За спиной балкон и дверь приоткрыта, буду прыгать, если что. Тяну дверцу на себя в надежде смотаться или просто спрятаться за хрупким стеклом. Кто знает, вдруг его еще уговорить получится.

— Миш…я…ты извини…

Назад и назад отступаю, а мне надежду и ту обломали.

— Стоять!

Еще чего! Когда я чужим приказам подчинялась? И ведь бочком в проем почти проскользнула, так Мишка меня за руки схватил и вернул туда, откуда я сбежать мечтала.