Я не Спок

Это существо, конкретное существо, до сих пор здесь и ощущается вполне реальным. До сих пор со мной, во мне, с миллионами других. Оно до сих пор влияет на мою жизнь и на многие другие. Живет благодаря мне, идет туда же, куда и я, делает то, что делаю я. Влияет на мою речь, мою походку, мои мысли, мою жизнь.

Мои дети, Адам и Джулия, выросли. Они уже «отучились в школе». Но этот инопланетянин, даже не смотря на то, что вырос, никогда не «отучится». Я предполагаю, если бы я знал, когда он начал учиться, я бы мог иметь представление о том, когда он закончит. Фактически, я желаю, чтобы он отучился.

Я желал этого рождения. Морально я работал над ним намного больше, чем над всеми другими. Но где-то я потерял контроль. Это существо, этот персонаж, эта «жизнь» прокралась в меня. Не в один определенный, точный момент, во множестве крошечных событий, в нескольких мини-рождениях, в период в почти полтора года. Начиная с первой встречи с Джином Родденберри, начавшей зарождение этой жизни, через недели размышлений и созревания. Через бесчисленные часы, проведенные около зеркал. Через бесконечные утомительные встречи с костюмерами. Через беспокойные ночи размышлений, метущихся в моей голове, возникающие части идеи и попытки сложить их в единое целое, сохранить одни и отбросить другие.

Было преждевременное полурождение в так называемой «Первой пилотной серии Стар Трека». А потом снова возвращение в утробу на год и даже больше. Была даже полусмерть, когда телеканал ЭнБиСи отверг первую пилотную серию и, в особенности, моего персонажа. «Неправильно», сказали они, «это не должно жить. Эта странная форма жизни не должна существовать». У них не было идей на счет того, как этот упрямый субъект сможет существовать. Как поступить с этой жизнью!

Они успешно умертвили всех остальных персонажей мира, который зовется Стар Треком. Просто. Не было рыданий. Не было криминального расследования – не было запроса на него. Они просто решили сделать вторую пилотную серию, и так родилась новая команда. Капитан Кирк, доктор МакКой, Скотти, Сулу, Ухура, и еще один. Но он, персонаж по имени Спок, отказался умирать. Он просто наблюдает, возможно, внутренне улыбается и терпеливо ждет. Потом он занимает свое место в этом воссозданном, вновь разрешенном, заново заселенном обществе и он снова живой. И он живет. Ох, как он живет.

Я полагаю, что могу произвольно назвать искусственную дату рождения. Четверг, 8 сентября 1966 года, в 7:30 по восточному времени. Первое появление на экранах Стар Трека и мистера Спока. Но это почему-то меня не устраивает. Персонаж был рожден задолго до этого. В этой книге я буду вспоминать моменты, в течение которых был создан персонаж, и это было задолго до того самого дня в сентябре, и любой из них может более подходящим для «даты рождения». И, возможно, это и есть ответ. Возможно, у Спока было несколько рождений. И возможно, что разные черты персонажа были рождены в разное время. И до сих пор я ищу ключевой момент.

В мае 1975 года я репетировал в одном из театров Drury Lane в Чикаго пьесу «Кровать с балдахином», написанную для двух актеров и идущую в театрах последние 40 лет. У моей партнерши, Анны Эггерт, и у меня не было правильного настроя, чтобы сыграть первую сцену пьесы – молодая пара входит в спальню во время их первой брачной ночи. Это очаровательная сцена. Потом играть ее было одним удовольствием. Но она и я уже были в возрасте зрелости, мудрости и давно пережили то, что сейчас переживали юные молодожены.

День за днем репетиции проходили не так, как надо. Настолько неправильно, что это ранило. Но потом, на восьмой день репетиций это случилось. Я посмотрел на нее, и она была моей невестой, молодой, глупенькой, очаровательной и прекрасной. И, должно быть, она тоже видела своего молодого жениха. Удивленного, пораженного и смущенного. Персонажи были рождены, и сцена была готова. И когда мы закончили, я знал, что все получилось правильно, я погрузился в глубокую депрессию. Я с сожалением осознал, что просто оглянулся на собственную невинность.

Это было глубокое чувство неудачи; это было романтичным, но не реальным. Потому что, по правде говоря, это был очень болезненный момент для меня, также, как и для многих из нас. Но я прикоснулся к вселенской «потери невинности», о которой пишут поэты. Актер во мне почувствовал облегчение, потому что у меня появился контроль над персонажем. Но человек во мне почувствовал нечто другое. Это был момент и опыт, который я постоянно вспоминаю, когда бы я ни подумал о «Майкле» из Кровати с балдахином.

В случае со Споком, время прошло и я сожалею, что никогда не наступит момент, когда я смогу оглянуться и сказать, «Вот когда он был рожден».