Я не святая

Как же мне хотелось разрыдаться от всего происходящего, но при ребенке не имела права. Своими слезами я могла лишь напугать ее, а Ева и так испытала сегодня страх, и я очень надеялась, что он не выльется ей в будущем, как в свое время это произошло со мной.

- Как ты, моя девочка, успокоилась? Или что-то болит? - я гладила ее по спине, как обычно делала, если дочь нуждалась в моей поддержке.

- Нет, я просто за тебя испугалась. Очень болит? - она тронула пальцами мой висок, где находились царапины после падения на асфальт. Приложилась я знатно, но хоть голова не кружилась.

- Совсем не болит, Евик.

- Хорошо. Не хочу, чтобы у тебя что-то болело.

- Ты моя заботливая девочка, моя малышка, - я поцеловала ее щечки и носик, вдохнула любимый запах, и немного успокоилась, - давай вместе примем ванную, а потом поужинаем и спать.

- Можно я буду сегодня снова с тобой в кроватке спать? С тобой теплее, особенно когда ты меня обнимаешь.

- Конечно, можно!

Со всеми разборками и разговорами с полицией, я и не заметила, как время приблизилось к вечеру. Держа на руках Еву, я открыла краны, чтобы набрать ванную, помогла дочке раздеться, добавила в воду немного пены, и, раздевшись сама, мы вместе залезли в воду.

- Мамуль, у тебя тут что-то темное, - заметила малышка, размещаясь у меня на груди.

- Это пройдет, не переживай.

На ребрах, на месте удара проявлялся синяк, что не удивительно, ведь при наклонах и касаниях того места, появлялась неприятная боль. На руках тоже остались отметины от крепких пальцев, в понедельник нужно быть аккуратной, чтобы никто их не увидел, лишние разговоры мне ни к чему. И так еще предстояло многое разузнать, выяснить откуда этот мужик появился. То, что это было неспроста, я понимала, иначе бы зачем ему намеренно идти на моего ребенка и толкать в грязь. Ну ничего, он у меня за все заплатит, такое оставить безнаказанным я не могу. Еще бы спустила с рук, если бы дело касалось меня, но нет же, мужик обидел мою дочь, за что и поплатится. Я обязательно узнаю, кто его подослал, а то, что меня ненавидят и желают зла, удивительным абсолютно не было. К этому я привыкла. Потому и считала, не зря он появился, учитывая, что в наш поселок не мог попасть чужой человек. Только при наличии необходимой карты.

- А дядька точно больше не придет? - снова спросила Ева, желая удостовериться в правдивости моих слов.

- Не придет, милая. Тебя он больше не тронет, не переживай.

- А тебя?

- И меня не тронет. Его хорошие дяди из полиции забрали туда, где находятся плохие дяди.

- Его накажут?

- Угу, - кивнула я, и, взяв с полочки детскую мочалку и гель для душа, нанесла каплю на губку, вспенила, и принялась водить ею по нежной коже малышки.

- Мамочка, а ты ведь говорила, что мы девочки - хрупкие и нежные, и нас должны защищать мужчины.

- Так и есть, - усадив Еву себе на живот, намылила ей ручки, шейку, перешла на грудь, мягко массажируя мочалкой.

- Тогда почему ЭТОТ нас обижал. Он же теперь не мужчина?

- И откуда ты у меня такая грамотная, а? Сладкая конфетка?

Отложив мочалку, я приподнялась и стала задорно играть с дочкой, целуя, и слегка, едва ощутимо покусывая ей животик, отчего дочка радостно завизжала на весь дом. Она хохотала и дергала ножками, неосознанно задевая поврежденный бок, и это было чертовски больно, но я так любила дочь, что не хотела показывать свою слабость. Решив больше не смешить ее перед сном, чтобы хорошо спала, я снова уложила малышку на себя, так мне было очень спокойно. Только Ева на что-то обратила внимание, и, приподняв голову, нахмурилась, и я поняла почему, - вот же дура, не заметила, что заплакала от боли.

- Мамочка, не плачь, пожалуйста. Я больше не буду тебя огорчать.

- А ты меня и не огорчаешь, родная. Это от счастья, что ты у меня есть.

- От счастья можно, - спокойно ответила она, и снова прилегла мне на грудь. Вот и славно.

Вдоволь наплескавшись в воде, мы вытерлись насухо, оделись в махровые халаты, достала такой же ткани комнатные сапожки для Евы, и мы вместе отправились ужинать. Вечер провели хорошо, я, как могла старалась не вспоминать о произошедшем, чтобы снова не расплакаться при дочери. Создавала ей хорошее настроение, и в принципе мне это удавалось.

- Зайчика берешь с собой? - спросила я, когда мы поужинали и решили отправиться спать.

- Нет, я тебя обнимать буду, - сообщила Ева, и держа меня за палец, повела в спальню.

Оставив включенным лишь ночник, в комнате воцарился полумрак, мы улеглись на большую кровать, укутались в теплое одеяло, и разморенные в объятиях друг друга, сладко уснули. И моя малышка всю ночь спала спокойным сном, чего нельзя было сказать обо мне. Утром я проснулась с адской болью, не дававшей мне покоя весь следующий день.

Глава 7