Я не свидетель

Второй — Иегупов. С Тюненом его связывали многолетние отношения. Кто знает, только ли хорошее тянулось оттуда. Не было ли чего-нибудь в прошлом такого, что подтолкнуло Иегупова к желанию избавиться от Тюнена. О его приезде в Старорецк никто не знал, нигде он, так сказать, не отметился, явился на квартиру к Иегупову, где его никто не видел, исчез так же. Иегупов, хоть и в возрасте, однако физически очень сильный. Левин помнил его могучий торс и крепкие мускулистые руки. Иегупов и Тюнен могли смертельно поссориться по очень давнему поводу, о котором знали только они и о котором Левин никогда не узнает. Было, было что-то в поведении Иегупова, что привлекло внимание: то ли настороженность, то ли испуг, то ли подозрительность.

И, наконец, третий — Локоток. Телеграмму о нем от Михальченко Левин получил утром, едва пришел на работу. Подозрения Левина о причастности Локотка к исчезновению Тюнена иногда казались зыбкими. И билет, и плащ могли попасть к Локотку самым неожиданным и относительно невинным путем. А то, что он взял плащ ради денег — это нравственная сторона. Но и убийство возможно. Зачем? Что могло быть у Тюнена такого, что прельстило Локотка. Бессмысленное убийство. Левин знал немало таких случаев. После, на допросе убийца говорил: «Бес попутал»…

Во всех этих рассуждениях не доставало самого главного — старика Тюнена. Живого или мертвого. Левин чувствовал, что Михальченко настроен в отношении Локотка решительней и определенней, и пытался внушить ему более осторожную меру в оценках, хотя понимал, что чутье и опыт Михальченко-оперативника тоже чего-то стоят. Но утренняя телеграмма вдруг возбудила в Левине беспокойство, оно выпирало из телеграфных слов Михальченко. Да еще совет его обратиться за помощью к Остапчуку. За какой помощью? Задержать Локотка? Не станет Остапчук этого делать, нет у него оснований, не пойдет он на это.

После долгих раздумий Левин все же решил позвонить Остапчуку, попросить связаться с участковым, с которым Левину проще будет заявиться к Локотку, хотя понимал, что в случае необходимости не сможет у Локотка даже взять подписку о невыезде. Но выбора не было. Он набрал номер телефона Остапчука. Ждал долго, никто не отвечал. Мог, конечно, позвонить начальнику райотдела, кому-нибудь из замов, которых хорошо знал, но не стал, что-то унизительное почувствовал в этом, в былые времена все выглядело бы иначе. Он позвонил дежурному.

— Дежурный. Лейтенант Карпец, — ответил быстрый голос.

— Где капитан Остапчук? В кабинете телефон не отвечает.

— Кто спрашивает?

— Я от Ивана Михальченко.

— Остапчук срочно уехал.

Деваться было некуда, пришлось звонить начальнику райотдела.

— Сергей Фомич? Привет. Это Левин… Да… Тот самый. — И чтобы не дать собеседнику втянуть его в разговор о жизни в качестве пенсионера, о работе в бюро «След», о чем тот, конечно, знал, Левин быстро и кратко изложил суть своей просьбы.

— Это можно, — сказал начальник райотдела. — Все участковые как раз здесь, у нас оперативный инструктаж. По какому адресу проживает этот Локоток? И ваш телефон, Ефим Захарович.

Левин назвал.

— Хорошо. Через пять минут участковый вам позвонит. Это старший лейтенант Укачин.

— Транспорт у меня есть, — предупредил Левин. — Спасибо, Сергей Фомич…

Через полчаса Левин и участковый катили в «уазике», за рулем которого сидел Стасик.

— Только бы застать, — сказал Левин, взглянув на часы. Было без четверти десять утра.

— Дома он, — сказал участковый.

— Почему вы так уверены?

— Прежде чем вам, я позвонил ему. Предупредил, чтоб ждал меня, никуда не уходил.

— Он не спросил зачем?

— Спросил. Я ему сказал, что ничего срочного, но хочу узнать кое-что относительно соседа из девятой квартиры. Есть там алкаш. Скандалит со всеми, люди жалобы пишут.

— Что из себя представляет Локоток?

— Сейчас тихий, смирный. Всегда спешит поздороваться.

— А раньше?

— Шустрил. Ничего страшного, но ходил по краешку. Одумался. Осторожный он. Любит красиво жить.

— Для красивой жизни деньги нужны.

— Старается так, чтоб не дразнить закон…

Они подъехали к дому.

Локоток действительно ждал, но был несколько удивлен, что участковый не один, а с каким-то пожилым мужчиной. Левин сразу же узнал Локотка, вспомнив снимки в журнале «Я — жокей». Одним быстрым взглядом окинув комнату, Левин обратил внимание, что все в ней аккуратно расставлено, вещи не валялись, как это могло быть у молодого холостяка, никакой роскоши, разве что японский видеомагнитофон, но нынче это уже стало почти обыденным…

— Садитесь, — предложил Локоток гостям.

— Леня, — сказал участковый, — вот товарищ Левин хочет с тобой поговорить по одному делу. По серьезному, так что ты уж…

— А у вас что, случаются и несерьезные дела? — Локоток улыбнулся Левину, видимо, приняв его тоже за сотрудника милиции, а Левин, поразмыслив, уточнять не стал.

— Леонид Юрьевич, — начал Левин, — с самого начала договоримся так: я пришел вас не допрашивать, а побеседовать. Без протокола. Единственное официальное лицо здесь ваш участковый. Он присутствует по моей просьбе. Я ищу пропавшего без вести человека по заявлению его сына.