Я(не) тебя

Свиноферм по всей области настроили, вот мол, вам рабочие места. Работайте, коль, здоровья своего не жалко. Скотину кормят химикатами, колят гормоны и антибиотики. Запах кислотный по всему району стоит. Сколько народ ругался, сколько писали письма, все без толку. Уже всё и все куплены. Грустно конечно, но что сделаешь? Таксист, как мои мысли прочитал:

— Закрой-ка, дочка, окошко, а то сейчас ферму проезжать будем. Поди, опять вонища стоит, знаешь какая?!

— Знаю, все я знаю, — ответила я.

— Работал мой сосед на одной из таких. Говорит ужас, чем свиней пичкают. Кожа трескается у них, расти не успевает, — покачал мужчина головой. — А голуби-то, которые там отходы клюют, лысые и летать не могут. Ох, и паразиты, ведь людей этим мясом кормят. А свиньи эти, если сдыхают, все равно ещё пару дней растут.

— Кошмар, — согласилась я.

— Куда же мир-то катится. Вы там, поди, в городе все из магазина едите. Ничего не знаете.

— А куда деваться? — махнула головой я, соглашаясь.

— Вот и некуда, да. Ни в деревне, ни в городе жизни нет, — прокашлялся таксист.

Уже совсем рассвело. Здесь, как на другом континенте, голубое небо и яркое солнце. Прекрасная погода. За стеклом мелькают ещё зелёные поля, и деревья. Но скоро осень окрасит их в свои тона. Обольет жёлто-красными красками. И все вокруг заиграет по-новому. Осень особо красива в этих местах.

Наконец-то показалась табличка с названием села, и надпись: «Добро пожаловать».

Мне уже не терпелось поскорее обнять близких. С трудом заставляла сидеть себя на месте. И когда машина, наконец, остановилась у калитки моего дома, внутри у меня все встрепенулось. Я расплатилась с таксистом, он достал мой чемодан, и пожелав всего хорошего, уехал.

Так я что-то не поняла? У забора стоял старенький мотоцикл, прочитала название «Минск». Сомнений кому он принадлежит не было. Не рановато ли в пятнадцать лет, для такого транспорта? Открыла калитку, сразу заметила маму и брата на заднем дворе.

— Я что-то не помню, чтобы Илюха на права сдавал, — крикнула я. Мама подскочила на месте. Брат бросился бегом ко мне.

— Сонька! — обнял он меня. — Да какие права? Тут менты-то последний раз были, пять лет назад, когда в колхозе шифер стащили, — рассмеялся весело брат. Я потрепала его по макушке. Уже подоспела мама, со слезами на глазах.

— Что же не сказала, что приедешь, дочка? — крепко обняла меня она. — Ой, а исхудала-то как вся!

— Мама да хватит тебе, — поцеловала я её. — Это Илюша у вас вымахал, вон какой. Больше меня уже, — показала я язык брату.

— Пошли в дом, голодная теперь с дороги. Илюша, ступай за отцом съезди, — велела мама ему.

— А где папа? — спросила я.

— Председатель бывший помочь попросил, дом они там, что ли кирпичом обкладывают, — пожала плечами мама.

— Ой, мам, да каким кирпичом-то? Сайдингом обшивают, — помотал головой брат, мол, вообще тёмный лес.

— Не умничай, иди уже за отцом! — махнула рукой мама.

— Я не хожу, а езжу, — поправил Илюша. Вот, говнюк, захотелось пинка дать ему, или подзатыльник, что бы с мамой не спорил.

— Кати уже отсюда, — скорчила гримасу я.

— Завидуй молча. Или прокатиться хочешь? — предложил он. — Поедешь за батей, со мной?

— Что бы ты разбил меня? — махнула я руками.

— Ма, скажи, я хорошо вожу? Тебя вон как хорошо до работы довез, — скорчил обиженную моську Илюша.

— Ага, шумахер ты мой, — улыбнулась мама. — Отстань, от неё. Сонь устала с дороги?

— Сидеть устала на месте, — покачала головой я. — Точно не разобьёшь? — обратилась к брату. Он сострил лицо, мол, ты чего, совсем уже?

— Ну, тогда поехали! — рассмеялась я. — Заводи уже свой драндулет.

— Я тебе дам щас, драндулет! — погрозил пальцем брат и вышел из калитки.

И, правда, ездил он не плохо. Как же было здорово, ветер развевал волосы и нежно ласкал лицо. Лет десять, наверное, уже не каталась на мотоциклах. Я отцепила руки от брата, расставляя их в сторону.

— Держись, — крикнул он, прибавив газ. Я взвизгнула, обхватив его руками.

— Дурак! — крикнула я, думая, что он не услышит через шлем.

— Сама такая! — ответил мне родной голос.

Мне, конечно, было неудобно заходить в чужой двор. Но брат потащил с собой, сказав:

— Ну чего ты, Сонька, — а потом крикнул, папе, стоящему на лестнице. — Бать, посмотри кто у нас тут.

В следующую секунду папа, слез с лестницы, пропустив половину ступенек, и закружил меня в своих объятиях. Вот говорят, что обычно сын ближе к отцу, а дочь к маме, но у нас все наоборот. С детства папа таскал меня везде с собой, на рыбалку, на работу. Тайком от мамы покупал мороженое, когда она запрещала. Всегда учил давать сдачу, тем, кто обидел. Даже когда я жаловалась ему, он не заступался, а говорил, что жаловаться нехорошо, нужно уметь постоять за себя и держать выше нос. Я всегда знала, что в обиду меня он не даст никому.