Я не ваша, босс (СИ)

Папа присоединился и сел напротив. Мама поставила перед нами по тарелке с творожной запеканкой, потом взяла и себе. За завтраком я молчала, а родители поддерживали неловкий разговор с длинными паузами.

Быстро поев, я поблагодарила маму и поспешила свалить. Уж лучше приеду в офис пораньше. Попрощаться, так сказать, со ставшими родными стенами, кофемашиной и стулом со столом. А, если серьезно, работу было по-настоящему жалко. Черт бы побрал этих богатых уродов!

На улице валил снег. Нет чтоб на Новый год нормально выпасть, так надо сейчас, когда уже дни считаешь до весны.

Вытерев слякоть с ботинок о коврик у входа в бизнес центр, я нырнула в его сухое и теплое нутро. Мне здесь нравилось. Поднялась на этаж, зашла в кабинет. Еще никого, на часах только половина девятого. Саше придется все рассказать. Жалко ее подводить. Может быть, ну его? Подождать еще денек, авось свалит Войт заниматься более серьезными бизнесами и забудет обо мне…

Я фыркнула. Уж лучше самой уйти. Написала заявление. Со второго раза, с первого не вышло. Минусом тотальной диджитализации является то, что взрослый и неглупый человек иногда не может нормально написать пару строчек от руки.

Начали собираться коллеги. Все сонные и недовольные из-за поздно закончившегося корпоратива. Какой идиот такое устраивает в понедельник? Разве что тот, кому на всех плевать. Сам-то, небось, спит себе сейчас преспокойно.

Может быть тогда ну его, это заявление? Вдруг у Войта дела какие появятся и он забудет обо мне.

— Олег приехал. И Войт, — глупая надежда получила выстрел в голову от Лили.

— Учитывая, как долго не заявлялся, думаю Войт дня на три безвылазно поселится тут, — отозвалась Дина.

— Сейчас явно у Олега засядут. Идемте пока кофе попьем? — предложила Саша.

Жаль, что всем вместе. Так с ней не поговоришь. Но что ж поделать. Несколько раз во время кофепития мысленно отрепетировав под болтовню девушек что именно скажу Олегу, я взяла в руки заявление и направилась к нему.

И словно по какому-то магическому закону подлости, взявшемуся преследовать меня, как раз в этот момент из кабинета Олега выходил Войт. Весь в синем — темный цвет костюма, светлый — рубашки, что еще больше подчеркивало глубину его глаз он выглядел таким, каким и являлся на первый взгляд — молодым, успешным и богатым.

— Ну нет, ты же не такая дура, — верно истолковав мое намерение из-за листи бумаги в руках, сказал Войт.

— Верно. Не такая, чтоб…

— Иди-ка сюда, — снова схватил за руку и быстро втащил в свой кабинет.

— Отпустите!

— Отпускаю, — он отступил на шаг.

Окинул меня с ног до головы насмешливым взглядом.

— Лера, ты же понимаешь, что если твое заявление попадет на стол к Олегу, то я сделаю так, чтоб ты и правда могла только улицы подметать, правда? Да и, — он развел руками, — даже если уволишься, то это ничего не изменит. Я ведь не отступлюсь.

— И что дальше? Заставите меня? Это вообще-то уголовное преступление.

— Ни в коем случае.

Он приблизился и стал сбоку от меня. Так, что мое плечо касалось его дорогущей отутюженной рубашки, а нос щекотал аромат парфюма. По всему телу пробежал огонь, а кожа покрылась мурашками. Дыхание сбилось…

— Я сделаю так, что ты сама этого захочешь, девочка.

— Зря потеряете время. Я не встречаюсь с женатыми…

— То есть, — он подцепил пальцами мой локон и накрутил на фалангу. — Проблема только в этом?

— … богатыми мудаками, считающими, что могут все и всех купить за деньги, — я повернула голову к нему.

Лучше бы этого не делала, так как взгляд уперся как раз в его губы. Четко очерченные, резкие линии были совсем близко…

— Что ж поделать, если все и все как раз за деньги и покупается?

— Все дешевое — да, — выпалила я. — а я к этой категории не принадлежу.

— Ладно, Лера, — он отошел от меня и развалился в своем кресле, — давай иначе. Я все о тебе знаю. Знаю, что ты была замужем и развелась. Учитывая личность бывшего мужа и отсутствие у вас детей, скорее всего там была та самая большая и чистая. И что вышло в результате?

— Это вас не касается.

— Действительно, не касается, — он пожал плечами, — Но разве такая неглупая женщина, как ты, так сильно обжегшись может продолжать желать наступить на те же грабли? Войти в иллюзию, потерять в ней время, разочароваться…Вряд ли. А я тебе предлагаю с самого начала четкий и ясный договор. Все будет понятно и прозрачно с самого начала. Никаких иллюзий. Только взаимная выгода и удовольствие.

— Марк Александрович, если для вас то, что с вами будут ради денег — это удовольствие, то для меня быть с кем-то по этой причине — унижение. Вряд ли вы поймете меня, но это так. Я снова говорю вам нет и прошу оставить меня в покое.

Сказав это, я шагнула к двери, чтоб уйти.

— Унижение, Лера, это отдать годы глупому мальчишке, не сумевшему тебя оценить, и не получить ничего взамен.

— Выходит, вы свою жену тоже унижаете, раз судитесь за имущество? — обернувшись к нему, бросила я.

— Лучше тебе в это не лезть, — от злости, которой полыхнули его глаза, у меня мороз прошел по коже.

Торопливо отвернувшись, я толкнула дверь, желая только одного — поскорее сбежать.