Вот я вошел и дверь прикрыл,И показал бумаги,И так толково объяснил,Зачем приехал в лагерь. Начальник — как уключина, — Скрипит — и ни в какую! «В кино мне роль поручена, — Опять ему толкую, — И вот для изучения — Такое ремесло — Имею направление! Дошло теперь?» — «Дошло!Вот это мы приветствуем, —Чтоб было как с копирки,Вам хорошо б — под следствиемПолгодика в Бутырке! Чтоб ощутить затылочком, Что чуть не расстреляли, Потом — по пересылочкам, — Тогда бы вы сыграли!..» Внушаю бедолаге я Настойчиво, с трудом: «Мне нужно прямо с лагеря — Не бывши под судом!»«Да вы ведь знать не знаете,За что вас осудили, —Права со мной качаете —А вас еще не брили!» «Побреют — рожа сплющена! — Но все познать желаю, А что уже упущено — Талантом наверстаю!» «Да что за околесица, — Опять он возражать, — Пять лет в четыре месяца — Экстерном, так сказать!..»Он даже шаркнул мне ногой —Для секретарши Светы:«У нас, товарищ дорогой,Не университеты!» Я стервенею, в роль вхожу, А он, гляжу, — сдается. Я в раже, ýдержа мне нет, Бумагами трясу: «Мне некогда сидеть пять лет — Премьера на носу!»
<Между 1970 и 1978>
«Возвратятся на свои на крýги…»
Возвратятся на свои на крýгиУраганы поздно или рано,И, как сыромятные подпруги,Льды затянут брюхо океана.Словно наговоры и наветы,Землю обволакивают вьюги, —Дуют, дуют северные ветры,Превращаясь в южные на юге.Упадут огромной силы токиСо стальной коломенской версты —И высоковольтные потокиСтанут током низкой частоты.И взовьются бесом у антенны,И, пройдя сквозь омы — на реле,До того ослабнут постепенно,Что лови их стрелкой на шкале.…В скрипе, стуке, скрежете и гудеСлышно, как клевещут и судачат.Если плачут северные люди —Значит, скоро южные заплачут.
<До 1978>
«У профессиональных игроков…»
У профессиональных игроковЛюбая масть ложится перед червой, —Так век двадцатый — лучший из вековКак шлюха упадет под двадцать первый.Я думаю — ученые наврали, —Прокол у них в теории, порез:Развитие идет не по спирали,А вкривь и вкось, вразнос, наперерез.