Я не верю в магию

— Как только я сведу вместе руки, никто из твоей стаи больше никогда не превратится в зверя, они навечно застрянут в человеческом облике. — Ведьмак сверкнул чёрными очами для зрелищности, чувствуя, как от усилий по спине катятся крупные капли пота, а на лбу проступает холодная испарина. Его силы были на исходе, и поэтому он блефовал. «Но они-то об этом не знают. Может и сработать».

За спиной Гасура взвыла, зароптала вся его преданная стая.

— Ты не посмеешь! — тихо проговорил вожак, чувствуя боль и ужас каждого оборотня.

— Хочешь проверить? — Киран говорил спокойным, равнодушным голосом, но сам едва стоял на ногах. Перед глазами полетели чёрные мушки, и он только что ощутил во рту металлический привкус. «А вот это уже плохо!» Он знал, что это значит: его магический резерв только что сошёл на нет, и он сейчас щедро черпает свои жизненные силы. Начал сводить вместе руки, вкладывая каплю магии.

Зверолюди тут же попадали на землю и взвыли от боли.

— Нет. Остановись! — Гасур с испугом посмотрел на ведьмака, подошедшего совсем близко. — Но почему я не чувствую боли, только ужас и страх, и то не мой?

— Потому что нет ничего больнее на этом свете, чем наблюдать за тем, как гибнет вся твоя семья. — Усмехнулся: — Мне продолжить? — Свёл ещё немного руки.

— Прекрати их мучить! Я уйду.

— Вот и замечательно! — Киран опустил руки, но остался стоять на месте. Он знал: если сейчас сделает хотя бы один шаг, то непременно рухнет на землю.

За его спиной остановился Гладиус, осторожно положил свою ладонь на плечо ведьмака и тут же почувствовал, как тот дрожит. Незаметно подал знак своей правой руке — Одоиру, выполнявшему в их отряде обязанности повара. Подтянулись другие воины. Все были измучены ночным поединком, но держались стойко. Они закрыли от глаз пришлых наёмников ведьмака, которого, не церемонясь, тут же подхватили под руки, не давая свалиться на землю.

— Красавчик! — тихо произнёс Дар, закрывая глаза.

— О, да-а-а! — подтвердила Варя и тут же спохватилась, возмущённо посмотрела на оборотня. — Ну, в том смысле, силён, чертяка… то есть, ведьмака, — поняла, что опять что-то не то сморозила и замолчала. «Да блин!» Надавала себе мысленных оплеух. — Я в том смысле, что силён ваш ведьмак. И я рада, что мы победили. — Но раненый никак не отреагировал на её слова, лежал тихо и не шевелился. — Дар! — Попыталась приподнять его голову, чтобы заглянуть в глаза. — Ты чего это удумал?

— Принеси мне воды, — тихо прошептал оборотень, не открывая глаз.

— Хорошо. Я сейчас. — Поднялась и помчалась к костру, схватила первую попавшуюся чашку и, не раздумывая, припустила к реке.

Когда она вернулась назад, на поляне не было ни одного чужака, а все воины Гладиуса стояли возле телеги, где она оставила оборотня. Как только она показалась из леса, Киран стащил с себя плащ и накрыл раненого.

Варя остановилась и не решалась подойти, боясь худшего. Тихо спросила:

— Он что, умер? — Вот теперь ей стало очень страшно.

— Нет пока, — вместо ведьмака ей ответил Гладиус, оборачиваясь на голос. — Ты принесла воды?

— Да, — подошла ближе, бросила взгляд на оборотня и задохнулась от ужаса. Сейчас, когда Дариус превратился в человека, стали видны его раны: одна находилась под левой ключицей, а другая в животе, чуть сбоку и справа. Из них торчали лезвия. Места эти вздулись и посинели, а от них чёрной паутиной расползалась зараза по всей коже. — Так ножи ведь надо извлечь из тела. Чего вы стоите? Сделайте что-нибудь.

— Мы не должны вмешиваться в его судьбу! — сказал Гладиус. — Если его тело сразу не отторгло эту отраву, значит, так тому и быть. Его время пришло.

— Да о чём вы говорите? — возмутилась Варя. — Где логика? Вы же обработали раны друг другу, — указала пальцем на чистую повязку на руке командира, — не оставили всё на волю судьбы. Значит, и эту гадость тоже надо вытащить из него.

— Да, обработали, но ведь никто из нас и не умирал, как он, — сердито ответил белобрысый дядька-повар, дотрагиваясь до её плеча и с силой сжимая. — Лучше помолчи. Дай ему спокойно уйти.

— Вы себя вообще слышите?! — Нервно повела плечом, сбрасывая руку, решительно подошла к Дариусу. — Дайте мне самый острый нож. Сама всё сделаю.

— Варя, не нужно, — тихо попросил Киран, останавливаясь за её спиной; он держал нож в руках, но отчего-то не решался передать его ей. — Нельзя вмешиваться в судьбу кого-либо!

— Просто дай мне нож! Что случится плохого, если он, как вы говорите, уже умирает? — Она смотрела с упрёком.

— Он просто быстрее тогда умрёт, — повысил голос Гладиус, окончательно теряя терпение. — Как ты этого не понимаешь? Отойди от него, пусть испустит дух в покое и согласии.

Но она даже голову не повернула к нему, а обратилась к умирающему.

— Дар, ты меня слышишь? — Оборотень едва заметно кивнул. — Я хочу извлечь из тебя эту гадость. Если есть хотя бы один шанс, нужно обязательно им воспользоваться.

Но Дариус ничего не ответил. Он вдруг повернул к ней голову. Его глаза, затянутые белой поволокой, смотрели сквозь неё. Его рот приоткрылся, а на лице застыла гримаса ужаса.