Я не вернусь

– Разве я прошу денег? Дай-ка мне свои ладони, – обратилась цыганка к моей подруге, и та, улыбаясь как мартовский кот, выполнила просьбу. Еще бы – такое шоу! Забесплатно кто-то судьбу предскажет! Хотя Таня в подобную ерунду не верила, все же поучаствовать в экстрасенсорном розыгрыше не отказалась. – Дорогу вижу дальнюю, жизнь беспечную. Мужа вижу – за ним уедешь. Со всеми из-за него поругаешься, но ненадолго. Примут вас, никуда не денутся. Чужой он для всех здесь будет. Беременная на свадьбе будешь, двое детей у тебя родятся – мальчик и девочка. Проблемы взаимные появятся, очень много проблем, да переживете вы их. Многие будут тебе завидовать, – загадочным голосом поведала гадалка и с каким-то хитрым прищуром посмотрела на мою подругу. Уж не зомбирует ли она ее? Я в книжках читала, что цыгане умеют это делает покруче любого психолога…

– Мне верить? – спросила Таня, не отрывая взгляда от своих ладоней, пытаясь разглядеть на них образ будущего мужа.

– Сама решай. А ты судьбу свою узнать не хочешь? – повернулась цыганка ко мне.

– Не хочу, – несмотря на то, что в отличие от подруги я в подобные предсказания верила, все же не вызывала во мне эта представительница таборной жизни доверия.

– По глазам вижу, что хочешь, но боишься. Не бойся, я всю правду расскажу. Давай сюда свои руки.

Я с сомнением протянула ей дрожащие ладони.

– Мужчину твоего вижу. Красивого, высокого. Всю жизнь в сердце его держать будешь, только беда между вами ходит. Замуж за другого пойдешь, нелюбимого, а вот дети от любимого будут. Еще людей вижу, на тебя смотрящих. Много людей, и ты среди них звездой сиять будешь. Ничего не бойся – за черной полосой обязательно белая начнется, жди только.

Цыганка собралась уже уходить, как Таня опомнилась и стала рыться в сумке в поисках кошелька.

– Возьмите, – протянула она пятидесятирублевую купюру гадалке. У меня же в кармане была только «пятисотка», но расставаться с ней было жалко – мне на эти деньги еще целую неделю жить, и мелочь – от силы рублей семнадцать.

Вот мою мелочь цыганка взяла, а от Таниной бумажки отказалась. Странно, да? Сказала, что монеты звенят на счастье, а бумага хрустит – к беде. А напоследок добавила:

– Вы дружите, девочки, дружите…

Ночью я долго не могла уснуть, вновь и вновь прокручивая в голове предсказание. Перефразирую Шекспира: «Верить или не верить – вот в чем вопрос…». Решила, что время покажет. Ведь мне только семнадцать лет…