Я не вернусь (СИ)

Сделала в точности, как сказал маг. На земле очерчиваю квадрат, чтобы в нем мог поместиться человек, наливаю на его границы свою кровь. Катана учителя все еще в ножнах, подкидываю ее над квадратом, она падает не на землю, а на грудь учителя. Он проявляется из пространства миров, куда его поместил маг из Кронли, где мы с учителем жили перед его смертью. Маг не соврал, обряд получился, и учитель после смерти обретает свой последний приют рядом с дочерью.

Ира села за землю рядом с квадратом и тихо плакала, ее обнимал Игорь и тайком тоже утирал слезы.

Я села рядом с учителем и стала говорить.

Моя дорогая дочка, очень люблю тебя и безмерно сожалею, что не могу быть с тобой. Сожалею, что оставил тебя в самый сложный момент твоей жизни. Я надеюсь, что ты сможешь меня простить.

Я часто вспоминаю, как мы с тобой любили забраться с ногами на скамейку и кормить хлебом птиц, как заставляли их танцевать, словно дрессированных, за пару кусочков еды.

Там, где я сейчас, очень интересно, тут все не так, как мы привыкли. Мы по разные стороны миров, и это печально.

Моя Диди, я смог помочь одной заблудшей душе. На самом деле это она меня спасла от всех ужасов, которые я тут вижу. Она — моя цель в жизни. Она прекрасна, чиста. Позаботься о ней, пожалуйста.

Больше всего на свете я хочу сейчас оказаться рядом с тобой, дорогая доченька. И если все получится, свой последний вздох я разделю с тобой.

Я капаю свою кровь, которая сочится из ладони на лоб учителя. Да, за любое волшебство надо платить. Я сейчас отдаю свои жизненные силы.

— Ира, подойди, — говорю Диди.

Учитель открывает глаза и смотрит на Иру, потом на меня — как же счастливы его глаза, они благодарят меня! — делает последний выдох и умирает.

Ира кричит и плачет, Игорь держит ее, говорит слова утешения. По-моему, до этих пор она все еще верила, что учитель был жив. Что ж. Он всегда учил меня честности и не мог поступить иначе с собственной дочерью.

Похороны учителя по обычаям его народа прошли через два дня. Ира была печальна, но счастлива. Да, отец не бросил ее, он лечился в далекой стране, но нет, не смог выжить, болезнь оказалась сильнее.

Она дала мне свою одежду и представляла всем как дальнюю родственницу. Мы и были почти сестрами, учитель так много мне о ней рассказывал, а мы друг другу о нем до и после исчезновения.

Попрощаться с учителем пришло очень много людей.

— Макс был хорошим мужиком, люди были ему благодарны за помощь, — рассказывал Игорь. — Видишь тех парней в белых кимоно, то есть в белых халатах, это воспитанники школы единоборств, которую он основал. Сейчас я продолжаю его дело.

Друг учителя «готовил элитных бойцов для охраны vip-персон», то есть он был сведущим человеком в вопросах тренировки воинов. А мой учитель, наоборот «был хорошим строителем, но, ни черта не умел, когда дело касалось единоборств. Он, конечно, любил смотреть на бои, но не участвовать».

Поэтому Игорь донимал меня вопросами по поводу моей техники боя, он не верил, что все, что я умею, — это заслуга учителя.

— У тебя очень странный способ боя, — сказал мне он на одной из тренировок, которые проходили в его центре для подготовки бойцов. Поскольку я ничего больше не умела, тренировалась много, чтобы хоть чем-то себя занять. У Иры было «полно денег», она предлагала мне найти занятие для души и жить в свое удовольствие, и я выбрала помогать Игорю в его центре. — Я мастер, поэтому по технике бойца могу сказать, кто и как его готовил. Я любил и уважал Макса, он был мне как брат, но он не мог научить тебя всему этому.

А я считала, что Игорь не прав, потому что других учителей в моей жизни не было.

— Нет, он показал мне ритуальные действия, которые дают энергию и делают тело сильным, и научил медитировать, — настаивала я и показала свою обычную тренировку.

Игорь сосредоточенно наблюдал за мной, а потом выругался.

— Лира, это разминка для школьников из учебника по физкультуре, — сказал он спокойно.

— Я не понимаю, — злилась на него, чувствуя, что сейчас будет неприятное для меня открытие.

— Это упражнения для детей, которые никогда не станут воинами. Так не учат в лучших боевых школах нашего мира. А твоя техника идеальна, безупречная, словно ты жила среди лучших учителей боевых искусств и по двадцать четыре часа в день с самого рождения только тренировалась. Ты не самый сильный боец, которого я видел, но твои движения идеально отточены. Я такое вижу впервые, — все так же спокойно объяснял Игорь.

— Нет, все, что я умею, благодаря учителю, — кричала я.

— В шестнадцать лет Макс построил свой первый дом, а потом построил свою империю, которой сейчас управляет Ира. Если бы Макс был тем, кто научил тебя всему этому, он был бы известен у нас, как непревзойденный боец и мастер. Но он и минуты не мог выстоять против меня.

— Нет! — все равно кричала, готовая поколотить Игоря за его слова. Хотя ничего плохого он мне не сказал и не сделал.

К счастью, за мной приехала Ира и начала уже кричать на Игоря, потому что я плакала сидя на полу, и в комнате больше никого не было. Тот передал наш разговор.