Я не выйду за варвара (СИ)

Поцелуй Джорджа был очень нежным. Легким, как мотылек, и без привкуса алкоголя, его извечного спутника. Но это отнюдь не делало его приятным. Напротив. Я невольно сравнивала движения его губ с поцелуем Витторио в ту ночь, когда я узнала, что он женится на Каролине. Тогда от Его Высочества нестерпимо разило ромом. До головокружения, до рези в глазах. В тот момент мне казалось, что я задохнусь. То ли того запаха, то ли от избытка чувств.

Эрл был груб и настойчив, требователен в своих животных порывах. Он не давал мне права выбирать. Позволял колотить себя и царапать, но не отпускал меня. Не позволял отстранится. Однако при всем при этом его порочные движения, его руки, бесцеремонно проникающие под подол платья, не казались мне какими-то… неправильными.

В любом случае Витторио не оставил мое естество равнодушным, как это происходило сейчас. Хотя, если быть честной, то нежные прикосновения Верховного Эрла действительно что-то пробуждали во мне. Например, омерзение, брезгливость и желание оттолкнуть его от себя.

Что я, собственно, и попыталась сделать, задыхаясь от нервного комка обиды в горле, что вот-вот грозился выйти наружу слезами и оглушающим криком. Но Джордж прервал мои попытки, придвинув к себе еще ближе. Он вдруг перестал быть нежным. Его пальцы больно сжали мои скулы, заставляя рот приоткрыться. Я почувствовала, как он бесстыдно двигает своим языком внутри на глазах у всех, и, помимо горечи и обиды, меня захлестнул еще и вселенский стыд. А хуже всего, что это все видел Витторио.

Я почувствовала себя обманутой, не понимая, почему Джордж прикасается ко мне… так. Он же обещал «без надобности не докучать своим присутствием». Мне думалось, под этим имеются ввиду и нежелательные прикосновения. Сей поцелуй вовсе не обязателен на церемонии. Тем более не такой развратный. Но от терзал меня, не жалея. Столь жадно сминал мои губы, будто мстил за что-то. Не давал мне вдохнуть, высасывая весь кислород и жизненные силы.

Эта пытка поцелуем длилась бесконечно долго. Лучше бы я задохнулась от нехватки воздуха. Но Джордж, к сожалению, отпустил меня именно в тот миг, когда мне казалось, что я наконец-то потеряю сознание. Позволил дышать, чтобы остаток жизни задыхаться подле него.

По храму понеслась волна аплодисментов, возбужденных возгласов и поздравлений. Но они будто не долетали до меня, тая по пути. Я словно находилась под огромным прозрачным куполом, куда едва ли проникали слабые отголоски разразившегося вокруг шума. И в этом же куполе находился Эрл Витторио. Я смотрела на него из-под пелены слез и понимала, что он тоже глядел на меня. Влага в глазах, что каким-то чудом не побежала по щекам, мешала мне рассмотреть его лицо.

— Браво, — прошептала я, — браво, Ваше Высочество.

«Теперь вы достаточно отомстили Вильгельму I Завоевателю? Его наследница достаточно унижена?» — добавила я про себя и отвернулась.

Не могла смотреть на Витторио. Это было слишком больно — быть опороченной Джорджем на его глазах, пусть даже он не чувствует ко мне и десятую часть того, что я к нему.

Как прошла коронация, помню плохо. Очень зря, между прочим. Я впервые была на таком мероприятии. Когда я родилась, мой покойный дядюшка император уже восседал на троне. А следующую я не увижу. Она произойдет уже после моей смерти. Впрочем, я не жалею об этом. Среди тех смутных картин, что остались у меня в голове, нет ничего интересного: молитвы, присяги на верность, церемониальные действия, кто-то куда-то ходит, какой-то воин надевает мне корону.

Корону… Этот момент я запомнила хорошо. Увесистый ансамбль из золота и драгоценным камней рухнул на мою голову, и без того обремененную тяжелыми думами. Стоит отдать должное урокам учителя по этике: если бы не моя королевская осанка и умение правильно держать спину, то моя шея наверняка бы сломалась от ее веса.

А потом выход из храма, счастливые жители столицы, бросающие нам цветы, опять же раздача монет. Хоть какая-то радость людям. Три дня подряд на улицах будут стоять вертела, на которых будут жарить мясо. Для людей мясо бесплатно, все кабаки и таверны угощают посетителей за счет казны, богачи по традиции вносят деньги на благотворительность и все прочее в таком духе. Всюду будет играть музыка, будут танцы, веселье, пока я буду себя чувствовать себя на похоронах. Похоронах своего сердца.

А дальше дворец, банкет, выступления танцоров и фокусников прямо посреди банкетных столов. Все вокруг веселятся, едят, пьют, пока я стараюсь не разрыдаться, повторяя себе, как мантру: «Не плакать, улыбаться, не смотреть на Витторио. Веселиться, делать вид, что ем, и не смотреть на Витторио. Отвечать на вопросы, благодарить за подарки — и не смотреть на Витторио. Общаться с гостями — и не смотреть на Витторио. И самое главное … не смотреть на Витторио».