Я не выйду за варвара

— Да. — соврала я. — Не надо лекаря. Принесите мне траурное платье. — обратилась к служанкам. — Я пойду на могилу к брату.

— В следующий раз. Вам нельзя много двигаться. Ваши раны должны зажить. — возражал Маркус.

— То есть на ужин к Верховному Эрлу мне спускаться можно, а на могилу к брату нельзя? Джордж вообще в курсе, что произошло? — поинтересовалась я.

В ответ тишина. Такая пугающая. Будто от этого ответа зависело что-то важное.

— Капитан Маркус! — настаивала я, ожидая ответа, попутно натягивая на себя наряд.

— Знает, Ваша Светлость.

— И? Он не наведался лично справиться о моем здоровье? А хотя неважно. Можете не отвечать. Он ведь не запретил мне посетить могилу, иначе Вы бы уже десять раз успели бы упомянуть об этом, пытаясь меня остановить, так ведь?

А в ответ снова тишина. Неужели мой будущий муж никак не отреагировал на случившееся?

— То-то же. Так что прикажите подать мне сюда обед. Мне предстоит прочитать долгую молитву у его захоронения и я вряд ли успею поесть до ужина.

Не то, чтобы мне очень хотелось есть. Однако силы мне нужны были, что достойно отпеть дядюшку и брата, а не засыпать под молитву. Трапезу со мной разделили фрейлины. Но, кроме Мари и Антуанны, их пришло еще трое.

Я поначалу не поняла, в чем дело, а потом вспомнила, что, выпрашивая у Джорджа визит к Витторио, упоминала, что нуждаюсь в большей компании фрейлин. По всей видимости это Годрик передал мои слова Витторио и тот прислал мне еще.

Я знала этих девушек. Все они были из родовитейших семей столицы. Типичные фрейлины, знающие искусство дворцовых интриг, в отличии от юной Мари, но при этом не такие наглые и зазнавшиеся, как Антуанна. Словом, из них будут хорошие фрейлины. Весь обед девушки то и дело поглядывали на меня с интересом, стараясь заметить в мои движениях скованность, вызванную ранами на спине, но ничего такого им так и не удалось заприметить.

По всей видимости, они просто не могли поверить в слухи о том, что меня, прямую наследницу Императора, мог выпороть варвар. И пытались найти подтверждения или опровержения этим слухам. Но я не собиралась откровенничать с ними на эту тему. И помогать мне одеваться они тоже не будут. Нечего им глазеть на мои окровавленные бинты. У меня на то горничные есть.

После трапезы я взяла молитвенник и мы спустились в родовой склеп, что находился в подвалах замка. Слава Создателю, варвары позволили похоронить моего покойного двоюродного дядюшку-императора и его сына так, как того требовали обычаи.

Честно говоря, я уже не первый раз спускалась сюда. Когда умерла императрица, меня не пустили на церемонию, оставив дома. Я была еще слишком мала для участия в траурных мероприятиях. Потом, будучи уже более взрослой, я с семьей спускалась сюда каждый год почтить память Ее Величества. Каждый раз вызывал во мне сильную тоску.

А сегодня спускаться к семейному склепу было особенно тяжело. Здесь остался весь род Бенкедорф. Про место захоронения моего отца я не знала, как и не знала жив ли он. Таким образом, получалось, что я последняя из Императорского рода.

Странно, но я не плакала. Слезы мои все высохли. Наверное, я уже просто устала плакать. Стыдно. Ведь их я оплакать должна. Но внутри в тот момент была такая пустота. Приблизившись к захоронению, я просто стояла, молча смотря в одну точку. Время будто остановилось. В голове вертелось тысяча мыслей. Почему? Зачем? А можно было этого избежать?

Я мысленно говорила с семье, прося у них прощения, что не смогла убить себя, что позволила себе полюбить врага. Мне было пугающе спокойно находится здесь. И кто знает, сколько бы я еще так простояла, если бы не голос Мари, вывивший меня из транса:

— Ваша Светлость? — обратилась она ко мне, напомнив зачем я здесь на самом деле.

Мы провели за молитвами пару часов. Фрейлины читали и пели их со мной, держа свечки в руках. А потом, когда ритуалы закончились, я попросила всех оставить меня одну. Это было, конечно, невозможно, и тут понималось иное.

Это значило, что от меня должны отойти на достаточно далекое расстояние, чтобы я могла, если так можно выразится «уединиться». Стража с фрейлинами выполнили мою просьбу. Предварительно женщины были вынуждены ощупать меня на предмет ядов, кинжалов или других вещей, которыми я могла бы себе навредить.

Просто театр абсурда.

То есть пороть меня Ему можно, а мне навредить себе нет?

Удостоверившись в моей безопасности, все отошли метров на двадцать-тридцать, позволив мне «побыть одной». Чтобы мне наконец-то никто не дышал в затылок. Антуанна намеренно отстала от всех остальных. Она приблизилась ко мне и тихо, чтобы остальные не слышали, шепнула:

— Его Высочество принц очень любил Вас и хотел сделать Вам предложение. — ошарашила меня фрейлина.

Я не обернулась на нее, так и смотрела на местоположения. Лишь краем глаза, заметила, что Антуанна не смогла сдержать слез. Она присела передо мной в реверансе, после чего удалилась, оставив меня один на один с этой новостью.