Я не заблужусь, у меня есть мамин компас

Ребята взяли целый пакет крупы, сели на свои велосипеды и отправились на окраину города. Ещё за пару километров до старого домика Дяди Семы послышался голубиный гул. Казалось, что в этом месте живут все голуби Цветогорска. Калитка была открыта, а щеколда сломана. Здесь будто было сломано всё. Покосившееся крыша, кривой забор, разбитое окно. Лёвка нажал на кнопку дверного звонка. Удивительно, но звонок работал. Вместо привычного "дилинь" послышалось голубиное "курлык".

— Кто там? — крикнул Дядя Сема бодро и весело. И тут же добавил.

— Если не воры, входите, замка нет. А если воры, то не тратьте время, воровать нечего.

Нока посмотрела на Лёвку: — Ты уверен, что стоит к нему идти?

Лёвка кивнул и толкнул скрипучую дверь.

Ребят встретили десятки, нет сотни голубей. Серые, коричневые, белые. На люстре, на шкафу, на диване и на плече Дяди Семы.

— Здравствуйте, — сказал Лёвка уверенно. — Мы к вам с маленькой просьбой.

— И с большим мешком угощений, — вмешалась Нока и достала гречку, перловку, пшенку.

Голуби услышали шорох пакетов и уже были готовы снести Ноку с ног. Но послышалось громкое и строгое «Мы не едим в гостиной! Где ваши манеры?». Голуби остались неподвижны. Нока передала орнитологу крупу и сразу перешла к делу.

— Мы отправляемся в путешествие. В очень важное путешествие…И хотели бы взять у Вас походный рюкзак, — Нока переминалась с ноги на ногу.

— Папа рассказывал, что вы раньше ходили в орнитологические походы, изучали птиц.

— Ходил, — сказал Дядя Сема с грустью и захромал к огромному шкафу. Он открыл скрипучую дверцу. На него резко вылетел голубь.

— Тихоня! Вот где ты был сорванец. Любит побыть наедине со своими мыслями.

Ребята переглянулись, и кажется, подумали об одном и том же. «Сумасшедший! Неужели он помнит всех своих птиц?»

— Куда направляйтесь?

— К радуге, — сказала Нока смущенно.

— К радуге? Неужто верите в легенду?

— Оба кивнули.

— А ведь я тоже в детстве чуть было не отправился навстречу своей странной мечте, — по-доброму улыбнулся Дядя Сема.

— Какой мечте?

— Хотел найти феникса, — орнитолог нежно погладил белого голубя сидящего у него на плече. Слыхали о таком?

— Птица солнца, — сказал Левка. — Феникс сгорает и возрождается из пепла.

— Это лишь легенда. Хотя кто знает наверняка, правда? — Дядя Сема подмигнул голубю и тот подмигнул ему в ответ.

— Почему же вы не решились отправиться на его поиски?

— Наверное, у меня просто не было друга, который бы меня поддержал.

Нока улыбнулась Лёвке, а Лёвка Ноке: — Здорово просто быть друг у друга, — подумали оба.

— В детстве всегда есть тайна, — задумчиво сказал Дядя Сема. Ради этой тайны ты просыпаешься каждое утро и ищешь ответы. Волшебная пора.

— А взрослые все знают, — сказала Нока, — Тогда ради чего они просыпаются?

— В каждом взрослом должен остаться ребенок с щепоткой тайны, иначе действительно просыпаться будет незачем.

Дядя Сема протянул мечтателям большой пыльный рюкзак, — Можете не возвращать. Подарок.

Где мы встретим Доклов?

На следующий день мечтатели уже были в пути. Рюкзак оказался тяжелый, наверное, как четыре школьных портфеля.

— Четыре портфеля я бы ни за что не понёс, а вот важности для путешествия — это другое дело, — сказал Левка, затягивая лямки рюкзака потуже.

Важности решили нести по очереди. Несколько песен и историй Левка и несколько Нока. Сначала спели все песни, которые знают, а потом придумывали новые. Одну посвятили Нокиной маме, тёплая песня получилась.

— Маме бы понравилось, — сказала Нока. В носу защипало и хотелось заплакать, но она удержалась.

— Куршская коса почти сто километров в длину. Как ты думаешь, где мы встретим радугу? — спросил Левка.

— Меня интересует другое, где мы встретим Доклов, и какими они будут?

— А какие бывают?

— Формы для всех разные, а суть одна — страхи! Кто-то с волками и змеями встречается, а кто-то с огнем и высотой.

Левка вздохнул. Каждый из ребят перебирал в голове свои страхи. С какими они встретятся, было ещё неизвестно. И неизвестность пугала больше всего.

— Дуфаешь это офет? — пробубнила Нока на привале.

— Что?

— Думаешь это обед? — повторила она, с набитым ртом еле выговаривая слов. — Ну, абрикосовое варенье с печеньем считается?

— Это считается за обед мечты, — улыбнулся Левка.

— Спорим, Устинья Яковлевна сначала заметит, что из шкафов пропали продукты, а уже потом что я ушла из дома.

— Вы совсем не общайтесь?

— Нет. Могу не видеть ее несколько дней. Она всегда запирается на ключ в своей комнате, задергивает окно занавесками и живет в своей темноте, словно она летучая мышь, а не человеческая старушка.

— Кажется летучие мыши намного приветливее, чем эта твоя старушка, — сказал Левка.

Оба засмеялись, так что крошки печенья полетели изо рта.

— Она мечтала о чем-то раньше? — спросил вдруг Левка.

— Мечта? Шутишь? — Нока никогда раньше не думала, что у Устиньи Яковлевны могли быть мечты. Она даже не знала, есть ли у неё сердце

Зверский крик