Я не знаю собственное Я

– Конечно, никто же не хочет меня здесь убить, чего нельзя сказать о моём предыдущем месте пребывания.

– А ты уверена, что здесь никто не хочет тебя убить? – глаза Вована сузились в ухмыляющемся прищуре и метнули в меня молнии.

Мужчина подошёл ко мне совсем близко, вынул из моей руки сигарету и потушил ее об стол. Неожиданно, сильно схватив меня за подбородок, он процедил сквозь зубы:

– Сука, мы как с тобой договаривались, а? – его лицо было искажено неистовой злобой. – Отвечай! – перешёл он на крик. – Ты обещала быть тихой и смирной девочкой! А как ты себя ведёшь, тварь?! Как?! Я из-за тебя лишаюсь лучших своих людей! Лучших! И до этого нигде не пятнавших свою репутацию! – Вован сильно сжал мое горло и с ещё большей ненавистью прокричал, – Как ты это сделала, мразь?!! Как?!

Я думала, он придушит меня, но он вдруг так же резко отстранился, как и напал. Вован развернулся в противоположную сторону и всмотрелся в окно, по-генеральски скрестив руки за спиной.

Я немного прокашлялась и попыталась прийти в себя. Я всеми силами старалась скрыть свой страх… Не хотела показывать, насколько я боялась того, что может сделать со мной этот человек... Мой дядька говорил, что собака, если, конечно, она не бешеная, кидается только на людей слабых и боязливых, сильных и смелых она обходит стороной. Но Вован явно относился к категории «бешеная псина», и наставления дядьки мне сейчас навряд ли могли помочь…

– Раздевайся, – вдруг сказал он.

– Что?

– Ты не расслышала? – Вован обернулся ко мне лицом. – Я что-то невнятно сказал? Я хочу понять, что в тебе такого особенного, что у такого правильного пацана как Жека поехала крыша, и он решил кинуть всех нас из-за какой-то там бабы. Так что раздевайся.

Я замерла на месте.

– Раздевайся!!! – вновь прокричал он.

– Я не буду заниматься с тобой сексом…

– Тогда я возьму тебя силой.

Я понимала, что нахожусь в очень опасном положении. И мне срочно нужно было включить мозг и направить все силы на то, чтобы избежать того, что хотел от меня этот урод. Я сразу осознала, что стандартные слёзы, мольбы и отпирательства мне ничем не помогут. Они только раззадорят этого ублюдка. Нужно было каким-то образом пойти против сценария. Это был мой единственный шанс. И вдруг я успокоилась. Я подняла на него свои большие полупрозрачные глаза и произнесла:

– Думаешь, если изнасилуешь меня, то поймешь, что значит быть со мной? – я нарочито понизила тембр голоса, говоря размеренно и проникновенно. При этом я смело и открыто смотрела мужчине в глаза и как ни странно перестала испытывать страх. – Нет, ты этого не поймёшь. Да, ты можешь овладеть мной... Но только отстраненной, безразлично смотрящей в потолок и мечтающей, чтобы ты поскорее кончил и больше не прикасался ко мне. В момент секса ты будешь чувствовать только моё отвращение и презрение. Но это никак не даст тебе понять, что значит на самом деле быть со мной… Каково это - на самом деле заниматься со мной сексом… Ты не узнаешь, как это чувствуется, когда моё тело напрягается словно струна и трепещет от предвкушения ласк. Ты не сможешь узнать, как я умею сладко стонать… Как могу ласково и дразняще проводить язычком по самым чувственным и эрогенным местам, - я медленно и эротично провела кончиком языка по своей верхней губе. – Ты никогда не узнаешь, как волнительно будоражит кровь, когда во время секса я смело и проникновенно смотрю прямо в глаза. Для тебя останется загадкой, как я могу отдаваться без остатка, как могу жадно впускать в себя и таять от наслаждения. Ты не узнаешь, какой я могу быть неугомонной, дикой и одновременно нежной и чувственной… Ты ничего этого не узнаешь…

Я взяла сигарету и вновь закурила, смотря своему противнику прямо в лицо.

– Да, ты можешь взять меня силой, – продолжала я. – Но что тебе это даст? Секс, нисколько не отличающийся от онанизма? Или это даст тебе чувство превосходства над беззащитной женщиной? Неужели тебе настолько может не хватать уверенности в себе и самоуважения, чтобы пойти на такое? Секс с женщиной, которая тебя по-настоящему хочет, которая тает от твоих ласк, не сравнить с сексом с проституткой, которая может только наигранно постонать и одарить холодом… А я бы могла одарить огнём… Настоящим пламенным огнём. Если бы захотела… захотела по-настоящему…

Вован смотрел на меня, не отрывая глаз... В нём застыло лёгкое удивление, интерес и что-то еще...

– А ты не промах, – вдруг сказал он. – Ты меня как в гипноз сейчас ввела своей речью и взглядом... Есть в тебе какая-то магия.

– Если бы наше знакомство сложилось иначе… - продолжала я. – Мне бы захотелось принадлежать такому мужчине, как ты… Такому сильному и властному… Но…

– Что же тебе мешает принадлежать мне сейчас? - сощурился Вован.

– Обстановка, знаешь ли, не та… Странно желать мужчину, который хочет засунуть тебя в бордель и подложить под других мужиков…

Вован почесал подбородок, ненадолго погрузившись в размышления.

– Ты играешь со мной… сука… - наконец произнес он. – Но самое интересное - мне это нравится. Ты обладаешь каким-то магнетизмом. И да, я хочу тебя. Хочу тебя полностью.