Я не знаю собственное Я

– Виталий Иванович…

– Всё-всё-всё, молчу. Может, сама к этому придёшь... А насчёт шоу-программы подумай. Я бы тебя сделал звездой!

Я дала слово, что обязательно подумаю над его предложением, но сама сразу для себя его отсекла. Работа танцовщицей в клубе – это дорога вниз. Один-два месяца, и я сама не замечу, как превращусь в свою мать, которая меняла мужиков как перчатки... Я ненавидела образ матери и всё, что с ней было связано, и росла только с одной мыслью - не стать такой, как она. Никогда.

Закончив работу, я не стремилась попасть домой. Неспешно выйдя на улицу, я остановилась и всмотрелась в бескрайнее ночное небо. Мне всегда нравилось наблюдать за звёздами. За этими яркими многочисленными украшениями, которые умели успокаивать и погружать в лёгкое медитативное состояние. Они отвлекали меня от беспокойства, напоминая о вечности мироздания.

Ветер подул мне в спину, и я слегка поёжилась. Москва готовилась к зиме, которая вот-вот должна была окутать всё в свои белоснежные краски. Я с нетерпением ждала этого момента, потому что эта промозглая затяжная осень уже начинала действовать на нервы.

Я прошлась вдоль дороги к машине и остановилась.

Вдруг я стала осознавать эту душевную пустоту...

Нет, это не осень… И с приходом зимы и снега ничего не поменяется… Ничего. Абсолютно ничего! Каждый день я буду приходить в этот клуб, отрабатывать свою смену, усталая возвращаться домой и ложиться спать. К чему я иду? Чего я на самом деле хочу?

Не о такой жизни я мечтала в Москве... Я бредила успехом, чаяла обрести отца, жаждала доказать всем и вся, чего я на самом деле стою. Я хотела достойной жизни. А что имею сейчас? Живу по поддельным документам и работаю в дешёвом стрип-клубе. Да, я уехала из своей деревушки, но попала в очередное тягучее болото.

Мечты не сбылись…

Я всего лишь ни на что не способная неудачница. И это безумно злило...

Я села в машину, достала сигарету и закурила. Домой пока ехать не хотелось.

Я жаждала сбежать от этой пугающей внутренней пустоты…

Но куда?

Было почти три часа ночи.

Не опираясь на приличия, я набрала номер Ксюши. Я знала, что она была ночной пташкой, и вполне вероятно, ещё вовсю бодрствовала. Сейчас мне как никогда захотелось услышать её голос. У меня появилось страстное желание почувствовать, что я не одна в этом мире. К тому же меня беспокоила её молчаливость, потухший взгляд и бледное лицо. После нашей последней встречи я не переставала думать о ней. Мне казалось, что с девчонкой что-то происходит… И необходимо было выяснить, что именно.

Рыжая бестия долго не брала трубку. Уже расстроившись, я хотела оборвать связь, но на том конце провода я вдруг услышала тихое:

– Привет…

– Привет. Ты как? Я не поздно звоню? – задала я глупый вопрос.

– Настя… Настя, я так больше не могу… - вдруг сказала она. – Мне кажется, я скоро не выдержу и что-нибудь с собой сделаю!

– Успокойся... Что ты такое говоришь? - опешила я. - Давай я приеду, и мы всё обсудим…

– А тебе нельзя ко мне… - еле слышно произнесла подруга.

– Почему?

– За мной всё время следят. Мне нельзя ни с кем видеться! Мне нельзя никуда ходить! Я пленница, ты понимаешь?! Пленница!

– Нет, я ничего не понимаю… - пробормотала я.

– Он запретил мне всё… Он запретил мне жить… Я задыхаюсь, Настюха. Я просто задыхаюсь, и так больше продолжаться не может!

– Я сейчас приеду, – чётко сказала я и бросила трубку.

Ксюша встретила меня в лёгком шёлковом халатике жемчужного цвета. Всё такая же красивая, хрупкая, утончённая, но невероятно усталая и поникшая. Под глазами красовались тёмные круги, а во взгляде читался страх, неуверенность, вперемешку с отчаянием.

Я обняла девчонку, и она всхлипнула.

– Спасибо… – прошептала Ксюша. – Спасибо, что приехала. Но эти сторожевые псы всё равно доложат о твоём визите, и мне несдобровать.

– Про кого ты говоришь? - не поняла я.

– Возле подъезда задрипанная пятнашка. Это люди Лютого. Они не спускают с меня глаз…

– Почему?

– Да потому что он чёртов псих! - вскричала подруга. - Когда ты в последний раз была у меня… Он всё узнал… Представляешь, влепил мне пощёчину и заблокировал все карты! Я была абсолютно без денег. Это было так унизительно...

– Подожди… Ты говоришь про Лютого?!

Я ничего не знала о взаимоотношениях Ксюши с криминальным авторитетом. Подруга всегда странно отмалчивалась.

– А про кого же ещё?! - в сердцах воскликнула она. - И это для тебя он Лютый. А для меня просто Паша. Хотя... - Ксюша на мгновение замолчала. - Ты знаешь, нет. И для меня он тоже теперь Лютый! Лютый в полном смысле этого слова. Я теперь даже не понимаю, что больше к нему испытываю, любовь или ненависть?

Ксюша вдруг присела на корточки прямо там, в коридоре, прикрыла глаза ладонями и заплакала.

Я присела рядом с ней и прижала её к себе. Приподняв подругу с пола, я силком отвела её на кухню и усадила на стул. Налив ей стакан воды, я села напротив и строго потребовала:

– Рассказывай!

Девчонка сделала пару глотков и отставила стакан в сторону. Уставившись на меня своими васильковыми глазами, она сумбурно заговорила.