Я не знала, что ты монстр! (СИ)

Адриан терпеть не мог. В брюках стало тесно. Он резко кинул девушку на кровать, сам после чего навис сверху. Наклонившись, он поцеловал её, жадно, страстно, сминая ее губы и проталкивая в жаркий плен ее рта язык. Он крепко прижал ее к кровати, не позволяя выбраться или оттолкнуть его.

— Может не так быстро? — еле отдышавшись, спросила Маринетт, когда мужчина разорвал поцелуй и, спустившись дорожкой легких прикосновений-поцелуев, отодвинул зубами край полотенца, чтобы потереться носом о мягкое полушарие груди, вдыхая такой манящий и сладкий запах ее кожи.

Лицо девушки раскраснелось, губы припухли, а в глазах зажигались огоньки страсти и желания, она уже и забыла, что хотела убежать от него. Но сейчас, когда он провел языком между ее грудей и стал подниматься выше, к шее, к так сильно бьющейся жилке, которую он, опалив своим дыханием, легонько укусил, у нее вырвался полу-всхлип полу-вздох, она хотела теперь только его.

— Если я буду делать медленно, ты будешь мучиться. А ты хочешь этого? — спросил Адриан, ухмыльнувшись. В ответ получил лишь отрицательное качание головы. Он снова впился в губы девушки, жадным поцелуем.

Адриан осторожно покусывал губы, упиваясь их мягкостью и потдатливостью, переплетал в страстном танце языки, ласкал нёбо и дёсны, он пил ее, наслаждаясь каждым неровным вздохом и тихим стоном. Не разрывая поцелуя, мужчина аккуратно стянул с Мари полотенце, обнажая её грудь, вздымающуюся с каждым вдохом плоский животик, вздрагивающий от его прикосновений округлые бедра, которые ему хотелось скорее смять, раздвинуть, открывая доступ к сокровенному, и погрузиться в теплую глубину ее тела.

Но это чуть позже, а пока он, сдержав порыв сейчас же овладеть девушкой, наклонился и лизнул набухший сосок, потом, дразня, обвёл кончиком языка и, лишь услышав судорожный вздох, обхватил его губами и вобрал в рот, играя им и легонько покусывая. Руками же он изучал каждый изгиб ее тела, оглаживая, сминая его, желая оставить как можно больше меток на ней, чтобы все знали — она его и больше ничья, но, в то же время, он не хотел причинить ей боль. Маринетт уже буквально билась под ним, выгибалась и подставляла свое тело под его жадные ласки и поцелуи, желая быть ближе, ощущать его больше, быть его. Комнату стали наполнять страстные вздохи, становилось жарко и нечем было дышать, а мужчина и забыл открыть окно.

Девушка судорожно всхлипнула и не сдержала стон удовольствия, когда рука Адриан опустилась вниз, огладила внутреннюю сторону бедра, пробираясь выше, царапая и оставляя на нежной коже девушки красные метки, пока не добралась до сокровенного, и пальцы, раздвинув плоть, принялись массировать её клитор. Вскрикнув, девушка инстинктивно стала поддаваться навстречу ласке, поднимая и опуская бедра в такт, и сминая в порыве страсти простынь под собой, раздвигать шире ноги, прося, нет, буквально умоляя о большем. Это неимоверно возбуждало мужчину, и он захотел немного иного сейчас обладания.

Остановившись и дождавшись вздоха разочарования, Адриан погрузил один палец в глубину ее тела, потом второй. Маринетт застонала ещё громче, чувствуя, как волна возбуждения резко окатила её, и стала сама насаживаться на его пальцы, вбирая и сжимая их своей плотью. Но этой ласки вскоре девушке уже было мало. Она хотела почувствовать Адриана внутри себя, почувствовать, как член будет приятно тереться о стенки влагалища… Но он будто не замечал ее немых просьб, продолжая эту сладкую муку.

Не дождавшись желаемого, она, оттолкнув парня от себя и перевернув того на спину, оседлала его бедра. В промежность девушки тут же уперлась твердая пульсирующая от желания плоть мужчины, скрытая пока за чёрными, классическими брюками, которые Мари довольно быстро и ловко сняла с него.

Теперь уже Адриан не удержал стона, когда ладошка девушки накрыла его член и прошлась по всей длине. Мари это понравилось — быть хозяйкой положения и, решив не спешить, теперь она дразнила его, растирая пальцами сочащуюся смазку по всей головке члена, оттягивая осторожно крайнюю плоть и нежно массируя уздечку, вырывая у него стоны, но не делая того, что так желало его тело. Однако такое положение дел мужчину не устраивало, поэтому Агрест, подхватив Маринетт под бедра и притянув к себе, смял ее губы, терзая и покусывая их в поцелуе-наказании.

Но решив, что этого будет недостаточно, и она сама напросилась, приставил член к ее дырочке и резко опустил Маринетт на свою плоть, погружаясь в жаркую глубину ее тела с тихим рыком, чувствуя, как она сжимает его. Войдя в нее до конца, резко вышел, а затем вновь погрузился до основания, вырывая у девушки уже не стоны, а всхлипы удовольствия. А потом ещё, и ещё… терзая, наказывая, подчиняя.