Я ненавижу селфи

Аллан: Синтия, прикрой, пожалуйста, дверь.

Крохотная ручка закрыла дверь, и Аллан жестом предложил мне сесть.

Аллан: Да. Это правда, мы занимаемся бизнесом. Нам нужны люди, которые захотят выложить кучу денег, чтобы получить билет в Голливуд. И да, некоторые из этих детей безнадежны, и их родителям, наверное, стоило посетить организацию по соседству еще несколько лет назад, если понимаешь, о чем я. Но у нас здесь есть и таланты, которым мы действительно собираемся помочь. Ты один из этих немногих счастливчиков. Мы достанем тебе самого лучшего агента, которого только найдем, и обещаю, через год ты получишь награду «Тин Чойс Эвордс», а мы будем радоваться за тебя в зале.

Я: То есть вы мне говорите, что ЗНАЕТЕ, что у некоторых из этих детей нет шансов?

Аллан: Я говорю, что от некоторых из этих детишек пахнет насилием, и это меня заводит.

Он издал короткий смешок. Я – нет. Я встал.

Я: Вы ужасный, ужасный человек, и надеюсь, ваша плохая карма, которую вы заслуживаете, накапливается.

Аллан: Ух ты. Кто это у нас тут такой ДЕРЗКИЙ?

Я: Надеюсь, вы довольны своей жизнью.

Аллан: Стой. Ладно, я верну тебе твои деньги. Даже сведу тебя с одним моим другом-агентом. Договорились?

Я согласился. А еще, выйдя из комнаты, я рассказал всем родителям этих ребят, каким разводом занимается это компания. Увы, никого из них это не волновало. Едва заметный отблеск надежды, который дарили им все эти постеры на стенах, сделал их слепыми к реальности. Год спустя я решил зайти на сайт этой академии посмотреть, работает ли еще Аллан, и то, что я увидел, совсем меня не удивило. Компания ушла под воду – она не смогла покрыть судебные расходы по искам от бывших учеников. Я вздохнул с облегчением. Закон кармы и правда работает: все, что делает человек, возвращается ему самому. И через несколько лет, когда я выиграл награду «Тин Чойс Эвордс» в номинации «Звезда интернета», я вспомнил обо всех, кто помог мне этого добиться. И среди этих людей не было Аллана или кого-то из этой дерьмовой академии актерского мастерства по соседству с клиникой по прерыванию беременности.

«Дэнниз» и смерть

«Дэнниз» и смерть

«И я до сих пор помню, как ее рука сжимала мою».

О художнике: Иви Сангерс восемнадцать лет, она изучает журналистику в Утрехте (это провинция в Нидерландах). Она рисует с детства и больше всего увлекается созданием портретов. Читайте ее в Твиттере @Ivys.

Запах в кафе «Дэнниз» в три часа ночи напоминает мне о двух вещах: (1) об обжигающе горячей диарее, рвущейся из моего набухшего анального отверстия и (2) о смерти моей бабушки. Первое – довольно очевидно. У них есть целое меню с «БЕКОНИРОВАННОЙ» и «ОСЫРЕННОЙ» едой. Звучит в точности как анальный выброс. Второе – потому что в «Дэнниз» я был в ту ночь, когда ждал бабушкину смерть. Знаю, это звучит ужасно, но это правда.

В ту ночь мы с моим братом Джеридом постоянно проверяли телефоны, ожидая сообщения от мамы с текстом «Она умерла» и какой-нибудь ужасный грустный смайлик рядом. Скорее всего, что-то типа «8*{» или даже «#(P&». Я уже получал раньше от нее такой смайлик. Понятия не имею, что он означает, но точно ничего хорошего.

Мне был двадцать один год, и я только что съехал от мамы и снял жилье со старшим братом, поэтому наши телефоны по утрам были переполнены смсками от нее. Обычно она писала о том, что видела сон, в котором нас обоих убили, и она просто хотела узнать, все ли у нас в порядке. Вы угадали, я унаследовал свою невозмутимость и рациональность от матери.

Моя бабушка была здоровой женщиной, учитывая, что она питалась только обезжиренным печеньем и карамелью, поэтому, когда ее положили в больницу, мы были в шоке. Она жаловалась на боль в ногах, поэтому мы подумали, что она порвала мышцу, слишком часто бегая в туалет (мои проблемы с кишечником – наследственные). Но доктор сказал, что ей необходимо остаться на ночь для дополнительных анализов. Она восприняла это как мини-отдых и совсем не волновалась, как и мы. Старики постоянно попадают в больницу! К сожалению, все оказалось серьезнее, чем мы думали. Утром я получил голосовое сообщение от мамы. Она звонила из больницы, и я понял, что это серьезно, так как в начале сообщения она не стала напевать одну из пародийных песен Странного Эла.

«Шейн. Позвони, когда получишь это сообщение. Бабушке нехорошо. Думаю, это конец».

Никогда не забуду это сообщение. Оно ударило по мне, как БЕКОНИРОВАННЫЙ ОСЫРЕННЫЙ четырехъярусный бургер по кишечнику. Я оцепенел. А потом без стука ворвался в комнату брата, даже не дав ему время спрятать утреннюю эрекцию. Он выпрыгнул из постели, я рассказал ему о бабушке, и мы вылетели из квартиры, будто случился пожар.