Читаем Я ненавижу своего соулмейта (СИ) полностью

Наруто шумный, до жути доставучий и надоедливый. Мастер выносить друзьям мозги и действовать на нервы учителям. А когда он затихает, всем становится не по себе: затишье перед бурей. Вот он смотрит в окно, обводит меланхоличным взглядом прохожих, считает прилетевших птиц. Саске вздыхает с облегчением. С Узумаки всё нормально — это главное. Он будет дуться — Саске и сам винит себя — не будет разговаривать, а лишь, гордо подняв голову, уходить, но главное, что с ним всё в порядке. Он живой, хоть и покалеченный, но живой.

— Прости меня, солнце, — охрипшим голосом произнёс Учиха. Он прокашлялся, чтобы голос не дрогнул и не выдавал его внутренние переживания — тогда блондин точно его не простит.

— Что с Саем? — Саске вздрогнул. Да, от Узумаки этого и стоило ожидать, в первую очередь думает о друзьях. Учиха открыл рот и тихо произнёс, что с тем всё в порядке. Наруто облегчённо улыбнулся, — что случилось? Из-за чего вы подрались? — резко сдвинув светлые брови к переносице, спросил голубоглазый. Брюнет потупил взгляд в пол и всем своим существом не хотел отвечать на этот вопрос, — Саске, — мягко позвал парень, — всему должна быть причина. Я хочу знать, я ведь твой соулмейт, — нежно сказал Наруто, а сердце Учихи обдало жаром. Так мало слов, а сколько в них важного для брюнета.

— Я вспылил. Извини. Я виноват. Ты ведь знаешь какой я собственник и приревновал тебя, — Наруто грозно посмотрел на него, однако, еле сдержал улыбку, — да, я глупый, но я тебя люблю и не могу ничего с этим поделать. Да, я собственник, но это лишь ещё больше показывает то, что я тебя люблю. Извини ещё раз, солнце.

— Ты бы лучше у Сая извинения просил, — пробурчал Узумаки, пряча улыбку в кулаке. Саске улыбнулся, подошёл ближе к сидевшему рядом с окном в медпункте Наруто и наклонился чтобы обнять его.

— Можно? — спросил Учиха, оставаясь в миллиметре от сильных плеч блондина. Наруто сам прильнул к Саске, крепко обнимая его. Брюнет, улыбаясь, зарылся носом в его волосы, вдыхая приятный аромат шампуня.

— Я тоже тебя люблю, — тихо прошептал Наруто, целуя Саске в щёчку, — но не зачем ревновать меня к каждому столбу, бестолочь.

***

— Господи, Наруто, — Харуно влетела в медпункт, сшибая Саске с своего пути и осматривая лучшего друга. Разбитая губа и синяк на щеке, — Боже, ты в порядке? Саске-кун, смотри что ты наделал! Избил своего соулмейта и зашибись?! А если бы он…

— Сакура-чан, успокойся, — хихикнул Наруто и обнял розоволосую, — Саске не виноват. Это всё случайность. Единственное перед кем он виноват — Сай, но он перед ним извинится, да, Саске? — Учиха нахмурился, но кивнул. Он и сам считал правильным извинится перед Акаши. Учиха перегнул палку и винил себя в этом.

— Слава Богу вы помирились, — выдыхая произнесла Сакура и улыбнулась, — Сай сейчас разговаривает с Какаши-сенсеем. Я обработала ему раны, он жив, — сказала девушка и улыбнулась, — будешь ещё раз меня так пугать — сама изобью, понятно, Наруто? — грозно сказала Сакура, от чего Наруто съёжился и кивнул несколько раз. Саске посмотрел на Сакуру пронзительным взглядом.

— Только попробуй, — прошептал он одними губами. Харуно ухмыльнулась и вышла из медпункта, попрощавшись с Наруто. Узумаки улыбнулся ей в след и, посмотрел на Саске.

— Ну что, пошли перед Саем извиняться? — широко улыбнувшись и зашипев от боли в губе и щеке, произнёс блондин. Он взял Учиху за руку и они вышли из медпункта в сторону класса.

========== Глава 12. Примирение. Часть 2. ==========

Перейти на страницу:

Похожие книги

Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Настоящее издание посвящено малоизученной теме – истории Строгановского Императорского художественно-промышленного училища в период с 1896 по 1917 г. и его последнему директору – академику Н.В. Глобе, эмигрировавшему из советской России в 1925 г. В сборник вошли статьи отечественных и зарубежных исследователей, рассматривающие личность Н. Глобы в широком контексте художественной жизни предреволюционной и послереволюционной России, а также русской эмиграции. Большинство материалов, архивных документов и фактов представлено и проанализировано впервые.Для искусствоведов, художников, преподавателей и историков отечественной культуры, для широкого круга читателей.

Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев

Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное