Я ненавижу тебя, Ким Минджон!

Пожалуй, со времен средней школы у него не было такого количества свободного времени.

В дорамах офисные сотрудники обычно развлекались сплетнями. Но поскольку Донук был новеньким, делиться слухами с ним никто не спешил — скорее наоборот, все слухи сейчас ходили исключительно про него.

Зато директор Ли подогнал ему машину, на которой он бы мог добираться до офиса. Конечно, она отличалась от того зверя, что стоял на подземной парковке элитного комплекса рядом с мотоциклом. Но ездить на работу на автобусе Донук был не готов ни морально, ни физически.

Впрочем, стоило только айдолу поверить, что у него все хорошо, как жизнь преподнесла ему очередной сюрприз. Неприятный сюрприз. В лице ненавистной Ким Минджон.

Глава 4. О вкусах жнецов и кумихо

— Смотри, по-моему, это очень мило! — Минджон остановилась возле одной из витрин, едва ли не прижавшись носом к холодному стеклу.

— Дорого, — безжалостно отрезал сто двадцать третий, даже не глянув в ту сторону. — И вообще, зачем ты притащила меня сюда? Я уже купил тебе одежду.

— Одну блузку и одну юбку. И все черное. Я кумихо, а не мрачный жнец, — фыркнула Минджон, подбежав к следующей витрине. — Смотри, а это как тебе?

— Слишком ярко. Ты не кумихо, ты мое наказание. И чем я так согрешил, раз ты свалилась на мою голову? Вроде все делал правильно, работал исправно… — сто двадцать третий тяжело вздохнул, мысленно проклиная себя за то, что чуть больше недели назад решил вмешаться в дела лисицы.

Но разве он мог знать, что Минджон окажется такой приставучей? Надоедлива, точно летняя муха…

Тогда, чуть больше недели назад, на Чеджудо его привела работа. Но ощутив неподалеку присутствие девятихвостой лисицы, сто двадцать третий впервые испытал любопытство.

И почти сразу же понял, почему жнецы обычно не страдали этим чувством.

Когда дух лисы привел сто двадцать третьего в полицейский участок, Минджон заметила его сразу, несмотря на раскрытый зонтик, защищавший от людских глаз.

И без всяких раздумий эта дурочка выставила себя сумасшедшей, принявшись махать невидимому, для остальных, жнецу. А когда сто двадцать третий собирался уйти, Минджон подскочила и погналась за ним, раскидав пытавшихся остановить ее полицейских — при желании, кумихо умела быть очень сильной.

Тогда жнец ощутил укол вины и вернулся, вытащив Минджон из участка. Он надеялся, что после этого навсегда распрощается с хамоватой лисицей. Но кумихо увязалась за сто двадцать третьим, проскочила следом в дверь и оказалась в его квартире. Там она сразу же нашла бутылку соджу, без сомнений вылакала ее, а потом долго канючила мясо. И еще жаловалась, что из-за жнеца едва не оставила все свои хвосты на Чеджудо.

В общем, с помощью наглой непосредственности, Минджон сразу же прочно села на шею жнеца и слезать оттуда, кажется, не собиралась.

— Я слишком милая, чтобы быть наказанием, — возмутилась лисица в ответ на последнюю фразу сто двадцать третьего. — А мы когда есть будем? Я уже голодная.

— Есть буду я.

— А я?

— А ты всегда голодная… — жнец усмехнулся. — Но если будешь вести себя прилично, то так и быть, я угощу тебя обедом.

— И почему ты такой вредный? — надулась Минджон.

Впрочем, надолго ее не хватило — вскоре она уже тянула жнеца к очередной витрине.

— Нет, это не подходит, — отрезал сто двадцать третий. — Вот, смотри, пришли. Выбирай, что нравится.

И он широким жестом указал на небольшой магазинчик, в котором сам обычно и закупался.

— Это что, магазин для жнецов? — округлила глаза лисица, разглядывая черные костюмы, платья и даже ханбоки*.

— Нет, это магазин похоронной одежды, — пожал плечами сто двадцать третий. — Но и другие жнецы сюда приходят.

— Кошмар, — только и смогла вымолвить Минджон.

В конце концов, они все-таки пришли к компромиссу, и купили лисице сразу три строгих черных юбки и парочку блузок, подходящих для работы в офисе, но не таких мрачных.

— Кстати, все хотел спросить, — проговорил жнец, когда они уже сидели в кафе и кумихо радостно уплетала мясо, болтая под столом ногами. — Как он смог тебя оттолкнуть тогда? И почему ты отлетела так далеко?

— Кто толкнул? Донук? — с набитым ртом уточнила Минджон.

— Да. Ты ведь кумихо. Ты сильнее обычных людей.

— А-а-а… — Минджон с пониманием покивала. — Так это все бабуля.

— Бабуля?

— Ага, бабуля. Она сказала, что я не смогу отдать бусинку** силой. И что поэтому на Донука, или рядом с ним, не будут действовать мои лисьи способности, — и Минджон беспечно пожала плечами.

— Ха. Предусмотрительно, — кивнул сто двадцать третий, успевший узнать переменчивый характер кумихо поближе. — А то ты и задушить его могла бы нечаянно. От своей большой любви, так сказать.

— Ну да, — не стала спорить лисица. — Бабуля тоже так подумала. Еще она сказала, что насильно мил не будешь. И если Донук девять раз откажется от моей бусинки, то я вернусь обратно раньше, чем истекут сто дней. Поэтому я тогда и отлетела. Это был первый раз, когда он отказался.

— Что? — от неожиданности сто двадцать третий подавился кимчхи и закашлялся.