Я ничего не знаю. С комментариями и иллюстрациями

Род же софистов почитаю я хотя и очень опытным в красноречии и других прекрасных искусствах, но боюсь, как бы эти люди, бродящие по городам и нигде не основывающие себе собственного жительства, не ошибались в своих догадках, как и что, на войне и в битвах, должны делать и говорить философы и вместе политики, при их деятельных и словесных сношениях с другими.

Бродящие по городам – софисты преподавали и публично выступали для заработка, поэтому часто гастролировали со своими риторическими «шоу» и «коучингами», что для Сократа было сомнительным занятием – значит, они не вполне пригодились своему городу.

Потому остаются люди вашего звания, которым и по природным свойствам и по воспитанию доступно то и другое. Ведь этот Тимей, – гражданин Локров, благоустроеннейшего города в Италии, своим богатством и происхождением не уступающий никому из тамошних, – достиг в городе величайшей власти и почестей, и в философии, всей вообще, поднялся, по моему мнению, до высшего предела.

Локры — греческий город в Калабрии, на юге Италии, которому здесь Сократ приписывает предельную «евномию», правильное правовое устройство («благоустройство»). В греческих городах на юге Италии были влиятельны ученики и последователи Пифагора. Тимей был пифагорейцем и далее в одноименном ему диалоге излагал теорию устройства мироздания, близкую Пифагору с его геометрическим пониманием природной и социальной гармонии. Как краткий пересказ «Тимея» процитируем стихотворение другого переводчика этого диалога, академика С. С. Аверинцева, лирически подытожившего впечатления от проделанной работы:

Да, в хрустале разумном ока
Огонь пылает, а ведь он
Над этой головой высоко
Уж был от века разожжен.

Сойди в глухие колыханья

Осенних вихрей и дыши,
Колебля волнами дыханья
Круговращения души.

Ведь округленный череп – сфера,

Где лун вершится поворот,
И правит мысли нашей мера
Движенья звезд и токи вод, —

Тех волн морских, чья соль от века

Сочится по извивам жил,
Чтоб в утлом теле человека
Весь мир расчисленный ожил!

О Критии тоже всё мы здесь знаем, что ему очень не чужды предметы, о которых говорим. Что, наконец, Гермократ ко всему этому способен и по природе и по воспитанию, в том убеждает нас множество свидетельств.

И потому-то вчера, склоняясь на вашу просьбу рассмотреть вопрос о государстве, я охотно уступил вам, зная, что, если вы захотите, никто удовлетворительнее вас не раскроет дальнейшее. Ведь из нынешних одни только вы могли бы, поставив город приличным образом в войну, дать о нем справедливый во всех подробностях отчет. Так вот, раскрыв то, что мне было задано, я задал и вам, в свою очередь, урок, о котором говорю. Вы согласились, по взаимному между собою уговору, заплатить мне сегодня за мои исследования гостеприимным словом: вот для этого я и явился теперь сюда, принаряженный, и совершенно готов принять угощение.

Угощение (греч. «ксения») – сувенир, подарок, который мог быть равно от хозяина гостю и от гостя хозяину, он устанавливал между ними дружеские и доверительные отношения. У нас сейчас такой обычай обмена подарками не особо распространен, мало кто из хозяев готовит ответные подарки гостям, идущим с подарками (хотя и угощает их за свой счет), а в дипломатии обмен подарками обязателен.

Что должен делать просвещенный правитель (Платон. «Гиппарх»)