Ее тяжелые глаза закрываются, а губы раздвигаются. Из них вырывается тихий стон, когда она прислоняется затылком к двери, открывая мне свою шею. Опускаю голову и провожу губами по линии ее челюсти.
Она права.
Я не хотел идти на эти отстойные вечеринки. Хотел, чтобы она была здесь. Одна. Но никогда не признаюсь в этом. Никогда не дам ей понять, что стоит ей только взмахнуть своими гребаными ресницами, и я дам ей то, что она хочет. Что настолько слаб для нее, что так легко уступлю.
Я лгу.
— Если бы я не хотел идти, не пошёл бы. - Моя свободная рука пробегает по ее грудной клетке, и жалею, что у меня нет с собой ножа, чтобы срезать с нее это платье. Я хочу развернуть ее, как гребаный подарок в рождественское утро. Разорвать его в клочья и бросить на пол.
Она улыбается.
— Тебе не нужно мне врать, Коул. Ты в любом случае получишь секс.
Я тихонько хихикаю. Когда добираюсь до ее шеи, мои зубы впиваются в ее нежную плоть. И она вскрикивает, вцепившись руками в мою куртку.
— Бля-я-ядь…
Я втягиваю ее кожу в рот и чувствую вкус духов. Черт, я могу съесть ее живьем. И в этот момент не думаю, что она меня остановит. Она еще не остановила.
— Да.
Она вскрикнула, когда я просунул руку за ее колени и поднял ее ноги с пола.
— Подними платье, - приказываю я. Оно такое длинное, что я наступаю на него.
Она собирает красную ткань в руки, и я несу ее по лестнице. На лестничной площадке опускаю ее на ноги, и она слегка покачивается.
— Подними руки, - приказываю, и Остин подчиняется.
Я тянусь вверх и расстегиваю молнию на платье. Молния останавливается у бедра, и в рекордное время платье падает на пол. Куча красного цвета лежит у наших ног, как лужа крови. Бюстгальтера на ней нет, но есть черные кружевные стринги. Я кладу обе руки ей на бедра и провожу пальцами между тканью и кожей. Опускаюсь перед ней на колени и медленно спускаю ткань по гладким, подтянутым ногам, нежно целуя внутреннюю сторону бедер. Она вздрагивает от прикосновения.
Ее безупречная кожа покрывается мурашками, и я улыбаюсь, прежде чем впиться в нее зубами.
— Коул. - Она задыхается, когда вздрагивает.
— Милая? - Я целую ее выше. Она задыхается. Чувствую жар ее киски. Она так готова ко мне. Но еще не все...