Я обязательно вернусь (СИ)

Жанна вернулась в гостиницу через центральный вход, зашла в номер, открыла щеколду дверцы, которая выходила во внутренний дворик, оставила купленные вещи и вышла в коридор заказать ужин. На город опускались сумерки. Мне же пришлось пробраться во внутренний дворик, заплетенный зелёными лианами и тихонько войти в комнату, вспоминая всех святых. Надеюсь, никто этого не видел. Представляю, как это выглядело, не успел пасынок уехать, как к девушке в дверь возлюбленный лезет, в сумерках то все мужики одинаковые. Дверцу я сразу закрыла, задвинула занавес на окнах, не зажигая свечи, сидела и ждала. В данный момент у Жанны на руках была хорошая сумма в серебряных монетах и возможность рассказать про меня всё, что она знает. Рассказать кому угодно, или бросить всё как есть и уехать к родным.

Услышав, что в замочную скважину вставили ключ, я встала за занавес в простенок между окнами и стала ждать. Девушка зашла в тёмную комнату, закрыла дверь, так же как и я уселась на стул, сложив в волнении руки и замерла, переживая, вернусь я или брошу её.

— Мадмуазель Жанна, а где наш ужин? — спросила шёпотом, и вышла к своей подруге, улыбаясь.

Подскочив, девушка испуганно уставилась на меня.

— Ах, какая вы сеньорита Каталина все же, зачем прятались? — Я так переживала за вас. — Жанна бросилась обниматься.

— Всё, хорошо. Где вы были, что рассказала вам мадам управляющая отелем.

— Не далеко есть трактир, мы там заказали небольшой ужин с доставкой. Сказала, что Филипп уехал на службу в Париж, ужин скоро принесут. Сеньорита, вот несколько серебряных экю, что осталось, и я позволила себе купить небольшой кусочек мыла и флакончик с фиалковым ароматным маслом. Тулуза славится им. — Жанна передала мне деньги и смущенно покраснела.

Её честность мне понравилась, я взяла деньги, попросила не зажигать много свечей. Пошла в туалетную комнату. Там на небольшом столе стоял кувшин с тёплой водой и белый большой таз. Сняла одежду молодого человека и освободила волосы, размотала грудь, ополоснулась. Какое блаженство, как пригодилось мыло и эфирное масло, капельку которого я внесла в воду, что была в кувшине. Божественный фиалковый аромат, ни чего прекраснее в моей теперешней жизни, наверное, не было. Ощущения, что я испытала в этот момент, были как будто маленькой ступенькой к жизни, которой я хотела жить в этом обществе. Но чтобы добиться чего то, нужно было с умом распорядиться денежными средствами, что у нас есть.

Затем замотанная в полотенце я зашла за ширму и стала превращаться в девушку. Одела одно из траурных платьев, длина немножко лишняя, но по этикету благородной особе негоже носить длину юбки, при которой видна обувь. Жанна, расчесав испанским гребнем мне волосы, сделала высокую прическу, голову я покрыла чёрным кружевом мантильи, при необходимости я прикрою ей и лицо.

План, который был придуман наспех, стал потихоньку осуществляться. Эх, не наделать бы ошибок. Нательный крест, что был на мне, сколько я себя помню, взяла в ладонь. Мне передал его мой родной отец, узнав, что я родилась, так сказал аббат. Барон де Фуркево примите ли вы меня в свою жизнь? Если я появлюсь в ней так внезапно.

Рубашку, в которой зашито часть ценных вещей я сразу свернула и сложила в саквояж. Собрав все вещи, что находилась в комнате, отнесла их в кабинет и закрыла его на ключ.

Ночь выдалась спокойная, мадмуазель Жанна пока не мучилась токсикозом, но я переживала, как она перенесет поездку в Париж, нам придётся пересечь почти всю Францию.

Следующие два дня ушли на приобретение обуви, пришлось купить еще один саквояж, и ещё кучу всякой мелочи, но всё это необходимо в дороге и самое главное нужно было узнать, с кем у нас есть возможность уехать в Париж.

Своим волосам я сделала маску из заваренной кожуры грецкого ореха, продержав её четыре часа на волосах, так я стала немного темнее, а лицо отбелила маской из огурца с добавлением оливкового масла, привела в порядок руки, ногти и брови. Мне нужно было немного отличаться от себя прежней в образе брата. Да, мы похожи с Филиппом, но я Каталина — мы брат и сестра. Волосы я каждый вечер закручивала на тряпочки, и имела роскошные кудри.

Жанна брала с меня пример, в итоге благодаря недорогим продуктам с рынка, овощам и фруктам мы стали более достойно выглядеть.

* * *

По торговым рядам ходили всегда вдвоем с мадам Жанной, голова и часть лица были полностью покрыты мантильей, высокий гребень не вставляли в прически из-за траура. Вели разговоры очень тихо, траур помогал нам, к нашему горю окружающие относились уважительно. Но он и затруднял возможность получения нужной информации. Как же я ошибалась, когда думала, что сядем в экипаж и уедем, оказывается, это как раз была самая сложная часть нашего плана.