Я - оборотень

— Ну уж нет! Единственное, за что я благодарен марксистско-ленинскому воспитанию — это за атеизм. Вселенная бесконечна, и ее уже не втиснешь в рамки религии. Нет ни бога, ни дьявола. Везде пустота, и лишь крохотные искорки жизни вспыхивают на отдельных ее участках, столь малых, что на общем масштабе они незаметны. Но кто мы, ты хочешь знать? Мы симбиоз между природой и человеком. Мы древняя цивилизация (да, я не боюсь этого слова, цивилизация). Пока людей больше, они правят миром. Но они не вечны, когда придет время — мы станем у руля власти, и тогда людям придется потесниться. Мы лучше приспособлены к жизни, чем они. У нас есть свои знания, своя культура, пусть пока в незначительном количестве. Но это не повод, чтобы сбрасывать нас со счетов. Мы держим свои позиции уже тем, что о нас знают лишь единицы, да и кто им поверит, ведь мы противоречим всем законам природы. Но когда откроют новые законы, наше существование станет самым обычным делом, не вызывающим ни малейшего удивления.

— Но эти времена придут еще не скоро, что же делать нам, ведь мы не увидим расцвета оборотней? — чуть слышно спросил я.

— Жить, просто жить. Я считаю, что оборотень прожил свою жизнь не зря, если он посадил дерево, удачно женился и сделал еще одного человека оборотнем.

Мне вновь ничего не оставалось, как молчать. Я был погребен под лавиной новых знаний.

— А как вы отыскали меня? — произнес я сдавленным голосом.

— По запаху. Все наши издают особый запах, чем и отличаются от людей. Не переживай, ты тоже научишься различать тончайшие запахи и определять по ним кто есть кто? Скоро ты научишься многому, о чем раньше даже не подозревал. А теперь иди, и помни, что ты — оборотень!

Глава шестнадцатая. Засада в огне

"С понедельника начинаю новую жизнь" — заявляют в конце недели тысячи людей в разных странах земного шара. Самые стойкие из них выдерживают до следующей пятницы и клятвенно заверяют, что со следующего понедельника они, наверняка, начнут новую жизнь.

Моя новая жизнь началась не с понедельника. Впрочем от старой ее отличало лишь место жительства. Жизнь в тихом домике в глубине леса шла своим чередом, и мое появление ничуть не поколебало устои убежища оборотней. Со времен построения избушки через нее прошли тысячи, и я был лишь одним из многих. Жизнь моя текла бы куда более скучнее, чем в городе, если бы я не находил себе множество занятий. Вставал я часов в десять, завтракал и шел заготавливать дрова: погода была еще довольно холодной по ночам. После обеда я помогал Даше по кухне, а вечерами мы все вместе смотрели телевизор или играли в карты старой, замасленной уже колодой, засиживаясь, бывало, до глубокой ночи. Остальные обитатели тоже не выли от скуки. Старик методично вырезал поделки из дерева. Нина и Роман целыми днями пропадали в лесу. У Даши было полным-полно забот по кухне. Ванюша, который раньше вовсю крутился на подхвате, уступил эту роль мне и теперь целыми днями валялся в своей комнате и читал старые журналы, которых в доме накопилось великое множество. Временами Роман и Ваня уходили на охоту, доставляя к столу корову или свинью. Где они их находили, спрашивать не приходилось, но есть хотелось каждый день, поэтому вопросов о местах такой прибыльной охоты я не задавал. Впрочем, в последнее время такая необходимость отпала, так как приехавший из города грузовичок заполнил полкладовой различными фирменными баночками и пакетиками. По всей вероятности это была немецкая гуманитарная помощь. Все было прекрасно. Однако такая жизнь не могла продолжаться вечно, и я это прекрасно понимал.

Особенно я это ощутил после исчезновения Ванюши. Как то раз, проснувшись утром, я обнаружил, что кровать Вани пуста и даже аккуратно заправлена. Вечером по разговору влюбленных я догадался, что хозяин пристроил Ваню, но куда, так и не узнал. В общем, я был уже подготовлен к новому разговору, но все же испытывал сильное волнение, когда Даша позвала меня на третью встречу с таинственным хозяином этого дома.

Я вновь не видел его из-за широкой спинки кресла и довольствовался лишь твердым и уверенным голосом.

— Ну что же, мальчик, я позаботился о твоей судьбе. Будешь пригретым, накормленным, а в будущем тебе намечается солидная работа. Впрочем, она уже зависит лично от тебя. Но, как я вижу, ты не дурак.

Похвала, хоть и несколько сдержанная, мне понравилась, и я приготовился внимательно слушать.

— Была у тебя девочка? — вдруг спросил он.

Дыхание у меня от волнения перехватило, и я отрицательно замотал головой, пока не догадался, что он меня не видит.

— Нет, — сдавленно ответил я. В его присутствии я всегда чувствовал себя неуютно, постоянно ощущая себя крохотной песчинкой перед открывшийся ей бесконечностью глубины космоса, о которой рассказывал хозяин в нашем предыдущем разговоре.

— Отлично! — сказал он. — А хочешь, чтобы была? Только отвечай честно.

— Да, — сказал я, подумывая о Даше. В таком вопросе врать не хотелось.

— Значит будет, — утвердил он. — Я подобрал тебе одну, — он усмехнулся и добавил. — Одной будет достаточно?