Я одержим тобой

Георгий достал кольцо. Бриллиант сверкал, как и прежде, но человека, который носил это кольцо, уже не было. Он запрокинул голову и выпил вино. Рюмка тяжело опустилась, ее донышко стукнулось об стол.

В свое время он специально заказал это кольцо, чтобы попросить руки Марии. Для нее это украшение не было самым ценным. Мария родилась в богатой семье, у нее было много украшений с камнями, немало было и очень дорогих. Но, надев это кольцо, она его больше не снимала.

Тогда она сказала:

— Геша, мне оно очень нравится. — Ее лицо сияло счастьем.

— Я буду носить его всю жизнь. — Сказала она, обняв его за шею. — Геша, я люблю тебя, доверяю тебе, я все отдам ради тебя.

Георгий смотрел на ее невинную, прекрасную улыбку:

— Почему?

Мария прижалась к его груди:

— Любовь — это взаимное доверие, взаимное пожертвование, разве нет?

Потому что у родителей все было именно так.

Тогда он отнесся к этому с большим презрением. Ему казалось, что она — тепличное растение, не понимающее людских страданий, тем более чувств. Как в этом мире может существовать жертвенная любовь? Его родители тоже любили друг друга, но что с ними стало в итоге? Измены, расставание, развод. Он не верил в ее любовь, не верил, что в мире существует то чувство, о котором она говорит. Он не верил!

— Но почему я так страдаю после того, как ты ушла? Почему, когда я вижу те вещи, которые остались от тебя, мое сердце кровью обливается?

Он с силой сжал рюмку, которую держал в руке, стекло чуть не треснуло!

В кармане вдруг завибрировал телефон. Георгий не стал доставать его, лишь подпер лицо рукой. Его глаза как будто заволокло туманом. Телефон то умолкал, то звонил опять. Кто-то не сдавался. Георгий достал телефон. Посмотрев на высветившийся номер, он сбросил звонок. Очень скоро он зазвонил опять.

Мужчина взял себя в руки и ответил ледяным тоном:

— Что-то случилось?

— Твой отец серьезно заболел, приезжай, проведай его. — Женщина говорила очень осторожно, в ее голосе была слышна мольба.

Он не ответил, только лицо его помрачнело, стало хмурым.

— Что бы ни было, он — твой отец, съезди к нему, вдруг… Ты будешь жалеть.

На губах появилась презрительная насмешка. Георгий повесил трубку. Если речь зашла о сожалении, ему тоже есть, что спросить у отца. Он позвонил водителю и велел готовить машину, ему надо ехать. Повесил трубку, он встал, взял с дивана пиджак и вышел.

Водитель уже ждал его у входа. Георгий подошел, открыв дверцу и сев в машину. Они быстро тронулись. Сидя сзади, Георгий тер переносицу, чтобы протрезветь.

Скоро машина остановилась.

— Дай мне ключи, я сам вернусь, ты свободен.

Взяв ключ, Георгий постоял, подняв голову, затем хладнокровно зашел внутрь. Подойдя к двери, он постучал. Дверь быстро открыли, это была мачеха, Анастасия Злобина.

— Заходи быстрее. — Она поспешила уступить ему дорогу.

Георгий с каменным лицом вошел внутрь и холодно сказал:

— Мне нужно поговорить с ним, не хотелось бы, чтобы нас тревожили.

Мачехе стало стыдно, она смущенно проговорила:

— Никто не войдет, пока вы будете разговаривать.

Георгий направился в комнату. Он толкнул дверь и увидел лежавшего на кровати отца. Войдя, он запер дверь и пододвинул стул к кровати.

— Наконец- то пришел. — В его голосе не было ни отцовской строгости, ни родственной теплоты, какой следовало бы ожидать от отца, встретившегося с сыном. Это было приветствие обычного знакомого. В прошлом году с отцом случился инсульт, половина тела оказалась парализована. После этого он не вставал с постели.

Георгий очень редко навещал его.

— Зачем ты звал меня? — Его лицо было совсем равнодушным, на нем не отражалось никаких чувств.

Он знает о нем все, даже если не приходит, старик протянет еще несколько лет. Раз Анастасия Злобина вдруг позвонила и попросила его прийти, это почти со стопроцентной вероятностью означало, что его хотят о чем-то попросить. Что до сути дела, то она, естественно, заключалась в сыне этой пары, его сводном брате.

Ребенок в этой семье был избалован до предела, плохо учился, бросив университет, он попытался устроиться в жизни. У парня не было официальной работы, он не любил сидеть дома.

— Геша… — Начал говорить Евгений Зиновьевич, — Ты можешь спокойно смотреть на то, как твой младший брат сидит без работы?

Георгий остался равнодушным:

— У моей мамы был только один сын.

На Евгения Зиновьевича было страшно смотреть. Но ради будущего сына он продолжал улыбаться:

— Геша, мы с мамой развелись, потому что перестали любить друг друга…

— Я знаю, ты любишь свою нынешнюю жену. — Не успел отец договорить, как Георгий его перебил. Он смотрел на Евгения Зиновьевича. В его глазах было какое-то неуловимое чувство: — Зачем ты тогда женился, если не из-за любви?

Не дожидаясь ответа отца, он продолжал: