Я - охотник

Она еще раз окинула взглядом улицу — уже не в поисках помощи, а просто чтобы придать себе храбрости. Поддернула сумку и вошла под арку…

...Сразу со всех сторон окружила ее темнота. Странная, густая и неподвижная. Звуки отдалились, свет луны над деревьями поблек. Арка за спиной превратилась в смутный, пугающий силуэт. И в то же время неопределенное чувство того, что ее кто-то ждет, усилилось и превратилось в уверенность.

Под ноги попалось что-то мягкое — Ленка в ужасе подскочила и тихо взвизгнула… Но это оказался просто длинный плащ. Странно… Неподалеку она различила еще несколько таких же плащей. Тянуло затхлостью, неживым, кислым тленом — словно открылась дверь в погреб, где долго без света и тепла разлагались вскрывшиеся банки солений. Над головой зашуршало — Ленка вскинулась и увидела смотрящие прямо на нее два алых глаза.

— Брысь, — тихо сказала девчонка. Глаза мигнули — медленно, плавно. Расстояние между ними было слишком большим даже для самой крупной кошки. — Мамочки, — пискнула Ленка и отсеменила в сторонку, Глаза не шевельнулись, но и не исчезли.

— Уходи, — послышался из ветвей голос — вроде бы человеческий, но какой-то мяукающий, противный. — Уходи, человек, пока жив.

Ветви зашуршали, глаза приблизились, раздалось тихое хихиканье — отвратительное, больше голоса. Так мог хихикать злобный сумасшедший. Ужас, охвативший Ленку, был так велик, что она даже не закричала — уронив сумку, молча, шарахнулась в сторону в полной уверенности, что ЭТО в ветвях сейчас набросится на нее — и… и… дальше думать было страшно. Девчонка запуталась в одном из плащей и полетела наземь, больно стукнувшись затылком и локтем. Глаза спланировали вниз, на землю. Охваченная смертельным страхом, девчонка увидела, как из темноты поднялась широкоплечая фигура карикатурно напоминавшая человеческую.

Но ни шагу вперед сделать этот ужас не успел. Тонкий серебряный штрих пронзил ее насквозь с коротким мокрым хрустом. Раздалось мяуканье, исполненное боли, шипение, бульканье — и алые глаза, погасли.

Ленка вскочила, словно с нее упали невидимые веревки. Крутнулась на месте, собираясь бежать… и застыла, услышав знакомый голос:

— Помоги мне.

Голос принадлежал Славке! Это было так неожиданно, и странно, и… и радостно, что страх почти совсем отступил. Ленка дрожащим больше от волнения голосом спросила:

— Слав, это ты?

— Я, — послышался тот же голос, — Лена, помоги мне.

— Слав, что происходит? — с чисто девчоночьим упрямством добивалась Ленка, не трогаясь с места.

— Я ранен, — отозвался тот же голос. — Лена, помоги мне. Мне очень плохо.

— Где ты, я тебя не вижу! — сердито вскрикнула Ленка. — Тут же темно!

— Это не темнота, — оказал Славка. — Тебя просто заставляют не видеть, а на самом деле тут достаточно светло. Вот, я присмотрись — видишь?

И Ленка вправду УВИДЕЛА! Ночь вновь стала обычной лунной ночью, полосатой от теней деревьев. Лежали на поляне перед аркой странные плащи. Что интересно — от красноглазой твари не было и следа. А шагах в десяти всего, около кустов, лежал на боку Славка и смотрел на Ленку. Он улыбался своей бесподобной улыбкой кинозвезды — и первой реакцией Ленки была жгучая злость, потому что это оказался дурацкий розыгрыш… но потом Славка, не двигаясь и не переставая улыбаться, сказал:

— Лена, не бойся. Я не могу двигаться. На меня напали. Надо срочно уходить отсюда, иначе мы погибнем оба. Прости, что позвал тебя, но больше я ни до кого не могу дозваться в таком состоянии.

Ни его слова, ни тон их — сухой и отрывистый, очень взрослый — не вязались с этой улыбкой. Но теперь Ленка ему поверила. И подбежала, вскрикнув:

— Славик, что с тобой?! — это было ее мечтой уже сутки: назвать его «Славик». И она эту возможность использовала с чисто девчоночьим эгоизмом.

— Осторожно, — Славка мучительно пошевелился (как-то ВРОЗЬ, словно разладившийся Терминатор). В правой руке у него оказался короткий и очень яркий меч, при виде которого Ленка замерла, растеряв все желание отпускать реплики влюбленной героини сериала: — Не бойся. Помоги мне сесть. Только сесть.

Ленке стало страшно. Это был не прежний — смутный и полусказочный — страх. Это был конкретный и живой страх, что она сейчас посадит Славку, а у него из распоротого бока полезут кишки. Или окажется, что он лежит в лужище крови. Или еще что-нибудь такое же кошмарное.

Всхлипнув, она встала на колени и, уцепившись обеими руками за Славку, начала помогать ему садиться.

Славка больше не улыбался — он скалился. И был страшно тяжелый. Неживой. Вблизи Ленка различила то, что казалось ей игрой лунного света: модная куртка Славки была распорота вместе с майкой и… телом. В узкой ране, края которой почернели, как от ожога и широко разошлись, поблескивало розоватым ребро.

Парень на месте Ленки хлопнулся бы в обморок. Она была девчонка — девчонка из народа, в котором (так уж горько повелось!) почти каждое поколение вытаскивает с полей сражений свою долю раненых мужчин. Поэтому Ленка стиснула зубы, запищала тонко и продолжала тащить.